Расплата за неверие пришла на следующий день.

Небо вспыхнуло огнем. Уже не крылатые кони — драконы спустились к нам, и смерть начала свою жуткую пляску.

Наши слабые, изнеженные правители испугались. И заключили сделку: за право сохранить свои дворцы и поместья они продали души и жизни своих подданных, и их детей, и детей их детей — до самых последних дней.

Темное колдовство свершилось в ночи.

И стало так: есть имена, которыми мы зовем друг друга.

Есть истинные имена, их называют колдуны.

И получают власть над нашей жизнью и судьбой. Если колдун вслух назовет твое имя, ты сделаешь все, что угодно: убьешь, украдешь, умрешь…

Вот почему с тех времен и до сих пор мы повинуемся им беспрекословно. Ведь все мы хотим жить и надеемся, что нам повезет».

— Это глупо, — сказал я. — Драконы умерли давно. Все имена сразу назвать нельзя. Почему мы не боремся? Почему происходит то, что было на площади?

— Потому что люди боятся. Потому что за годы рабства они привыкли повиноваться. Потому что никто не хочет, чтобы имя, которое колдун успеет назвать, оказалось его. И потому что, кроме силы магии, есть еще сила оружия.

А лотерея была, есть и будет, потому что страх нужно питать. Ну и развлекаться они любят, конечно.

— Когда-нибудь, — сказал Анхель, — это закончится.

«Я это закончу», — было написано на его лице.

— Надеюсь, — отозвалась мама.

Воспоминание об этом дне заставляет десятилетнего меня вырваться из рук брата.

— Наша мама не хотела бы, чтобы мы ползали перед колдунами на коленях!

— Наша мама хотела бы, чтобы мы выжили, — отвечает брат. — Чтобы мы боролись и победили. Мертвые ничего не могут, малыш, поэтому для начала надо остаться в живых.

Он берет меня за руку, ведет под дождь, и я не сопротивляюсь. Впереди — несколько самых унизительных часов в моей жизни, но я это переживу.

Чтобы бороться, надо жить.

Ты знаешь, мой друг-тюремщик только что принес мне яблоко. Старается меня подбодрить, бедолага…