Яблоко розовое, наливное. Его румяный вид, хруст на зубах, брызнувший сок напоминают мне о ясных морозных днях, которые я проводил в Марике.

Жую, пытаясь воскресить это ощущение…

Мне пятнадцать. Полгода назад я убежал из дома и присоединился к Анхелю.

Мы не пишем домой, потому что рассказать, чем мы занимаемся здесь на самом деле, нельзя.

Отец думает, что мы бездельничаем, и, видимо, сходит с ума.

Он давно лишил нас довольствия, но это не имеет значения.

В моих воспоминаниях все дни — солнечные, и голова кружится не только от голода и холода, но и от ожидания чуда. Еще чуть-чуть, еще немного — мы начнем и победим. Шайка голодранцев войдет в историю!

Так говорит Анхель, а в него мы верим, как в Бога.

Ты знаешь, друг, мой брат был ослепителен, и самые темные загорались, когда он проходил мимо.

Я вспоминаю день, когда продал свое пальто.

Продать его было большой глупостью, потому что мечты и надежды греют, конечно, но только морально.

А не продать — нельзя, надо же как-то платить за съемную квартиру и за еду, а денег за всей этой революционной деятельностью взять неоткуда.

Можно, конечно, податься к Марии, но она и так уже содержит человек двадцать нахлебников из нашей братии, это уже просто стыдно.

И вот я иду, клацаю зубами от холода и думаю о том, что Анхель вернется со дня на день, привезет денег, а Пабло — наш мастер на все руки — и его команда наконец закончат строительство летучего корабля. У нас есть волшебник. Недоучка, правда, да и где ему учиться, ведь колдуны запретили любую магию, кроме их собственный, да и наш магический университет разогнали. Но мы верим, что его навыков и таланта Пабло хватит, чтобы поднять нашу «Ласточку» в воздух и добраться до летающего острова. Мы высадимся в ночи, тайными тропами доберемся до цитадели колдунов, возьмем ее штурмом и сбросим ненавистное иго. Многие, конечно, останутся на этом пути, ну так что же? Есть цена, которую нестрашно заплатить!

Я молод и глуп и так погружен в мечты, что не замечаю ничего вокруг.

Человек на крыльце дома с моим чердаком застает меня врасплох.

Сердце в груди на радостях спотыкается: «Анхель!» — и в ту же секунду я осознаю свою ошибку. Этот мужчина чуть шире, чуть коренастее, чуть проще…

— Луис.

— Ну наконец-то! Я уже весь зад отморозил, тебя дожидаясь. — Он спускается с крыльца мне навстречу, обнимает, и я сразу чувствую себя маленьким и ничтожным. — Где ты шлялся?

— Гулял. — Я неопределенно машу рукой. — Слушай, пойдем в дом, а? Я тоже замерз ужасно.