Массивные стальные ворота гигантского шлюза, закрывающие от морских волн огромные ремонтные доки, построенные под сводом гигантской пещеры, расширенной и углубленной ради такого случая, практически скрывались под многометровым скальным навесом. Открытым оставался лишь проем между верхним краем шлюзовых ворот и нижним краем скалистого края.

Игольное ушко, в которое полагалось запихивать библейского верблюда, теперь казалось Марку более перспективной целью, чем то, что он собирался осуществить.

Он, по вбитой в подкорку летчика-истребителя привычке, окинул взглядом верхнюю полусферу и сосредоточился на подходе к цели. До шлюза оставалось не более пяти километров, и темный проем над шлюзовыми воротами уже четко просматривался не вооруженным взглядом.

Слух выделил в реве мотора постороннюю составляющую, но сознание не успело до конца воспринять ее, как проникший через плексиглас колпака, нарастающий рев чужих двигателей.

Дымная пушечная очередь прошла впритирку над кабиной. Почти сразу же вторая, чуть не срезала законцовку левого крыла.

Марк оцепенело съежился.

Настолько это оказалось неожиданно… и не вовремя.

Уже понимая, что деваться ему некуда, тем более с такой обузой под брюхом, он повернул голову.

Слева, метрах в двадцати от его крыла, уверенно пристроился и уровнял скорость родной близнец его железной птицы — БФ-109 Г2, а все отличие между ними — висевшая под брюхом марковского мессера полутонная чушка, превратившая его вместе с пилотом в неповоротливую мишень.

Марк бросил взгляд через правое плечо и убедился, что на хвосте, метрах в тридцати, висит еще один "гэ второй", надежно удерживая жертву в прицеле своих пушек.

— Вот ведь, суки! — он сжал от досады зубы, лихорадочно просчитывая ситуацию.

То, что он все еще жив, говорит лишь о том, что его хотят взять живым, и снаряды, просвистевшие рядом, лишь четкая и профессиональная демонстрация их намерения превратить его в кучу рваного металлолома, в случае неповиновения.

Одно хорошо, что первоначальное направление к цели все еще остается неизменным, но это ненадолго.

Пилот с левого мессера, прижав рукой ларингофоны, сначала что-то говорил в переговорное устройство, подарив Марку еще несколько десятков драгоценных секунд, а потом разглядев, что у того отсутствуют на голове шлемофон или наушники, знаками показал ему, что тот должен плавно снизиться и развернуться обратно к берегу.

Можно, конечно, сбросить бомбу в море и попытаться вырваться из воздушных клещей.

Даже если предположить, что это у него получится, что навряд ли — на чужом-то, не освоенном самолете, — в любом случае прощай надежда на возвращение домой.