— Всё ясно.

— И гонорар не забудьте.

— Не забудем.

На месте они были через сорок минут. Отпустили такси, и стали неторопливо прогуливаться по узкому малолюдному горбатому переулку, в котором приткнулись старые особнячки, а чуть дальше позорной заплатой торчала обшарпанная, в грязных потёках панельная пятиэтажка.

«Пинкертон» подкатил на синем «Вольво». Вышел из машины. Одет как на праздник — в очень стильном, шитом неплохим портным, костюме, при галстуке, на этот раз не ярком, а, наоборот, скромном и дорогом. Выглядел верзила куда лучше, чем в своей конторе. Он пожал горячо руки друзьям и показал на особнячок, на котором был прилеплен номер «39» и вывеска «памятник архитектуры, охраняется государством». Судя по потрескавшейся краске и старательно исписанным нецензурными выражениями колоннам, охранялся государством он халатно.

— Здесь ваш японец живёт, — сказал частный сыщик.

— Точно? — спросил Лаврушин.

— Вы не в Президентском Совете. Вас здесь не обманут… Что дальше делать? Заказ будет?

— Нет. Сейчас проверим, так ли всё. Тогда окончательный расчёт.

— Годится. А как вы собираетесь проверять?

— Спросим. Подождите здесь, — оставив Степана и сыщика, Лаврушин решительно направился к особняку, поднялся по ступеням и дёрнул за шнурок звонка.

Дёргать за верёвочку и слышать приглушённый дверьми перезвон пришлось минут пять. Наконец дверь отворилась.

— Ничего себе, — сказал Лаврушин.

На пороге был огромный желтолицый господин. Нужно ли говорить, что он был точной копией тех, которые стерегли жилища Большого Японца в других измерениях.

— Мне Большого Японца, — произнёс Лаврушин.

— Не знаю вас, — в привычной манере отозвался желтолицый.

— Мы ищем его. Нам сказали обратиться к нему за помощью.

Желтолицый гигант внимательно посмотрел на него и удовлетворённо крякнул:

— Да. Давно жду тебя и твоего друга.

— Простите, а в Караван-сити и в Ла-Бананосе не ваши братья служат?