В некоторых мирах они задерживались на день и более. Другие проскакивали, как скорый поезд захудалый полустанок.

— Я, кажется, нащупал ноту, — наконец, сказал Лаврушин, когда они находились в Шервудском лесу. Недалеко в стороне пели стрелы и лязгало железо.

Он вытащил «пианино» и задумался.

— Лаврушин, сейчас схватка досюда докатится. Давай поищем место получше! — нервно произнёс Степан.

— Не мешай, — Лаврушин собрался, прикрыл глаза.

И потекла прекрасная мелодия. Что-то в ней было такое, что затрагивало самые тонкие струны души.

Возникла воронка. Засосала друзей. И выбросила в необычном месте.

— Дела-а, — прошептал Степан и натужно улыбнулся. — Дискотека.

— Это бал, деревенщина.

Они действительно находились на балу…

* * *

Хрустальные колонны взмывали вверх и расцветали там мраморными цветами, образовывая резные своды. В фонтане плескалась вода, подсвеченная синими и зелёными светильниками. Тяжёлые, из бронзы и хрусталя, люстры отбрасывали на танцующих самые причудливые блики. Играла средневековая музыка.

И пары кружились в центре зала в странном, каком-то скованном, но всё равно красивом танце. Кружились прекрасные дамы с высокими причёсками, в длинных, шитых золотом и серебром, платьях. Кружились их кавалеры.

Более пёструю публику трудно было себе представить. Здесь присутствовали и подтянутые молодые люди в мундирах с эполетами и аксельбантами, и военные в форме времён второй мировой войны. На паре человек вообще были комбинезоны, которые лучше подошли бы для космических просторов.

Звенели бокалы. Лилось вино. Слышался весёлый смех и шутки.

На возникших изниоткуда в уголке огромного зала друзей обратили до обидного мало внимания. Люди просто раздвинулись, кто-то вежливо поклонился им, кто-то сказал «Добро пожаловать». Оркестр грянул весёлую мелодию.

Подскочил слуга в красной ливрее с золотыми вензелями.

— Рады приветствовать вас, господа, — он поклонился. — Я распорядитель. Ужин? Вино? Ваш заказ?