– Но вопрос важный, – напомнил Альбрехт. – Даже важнейший. Согласно вашей же доктрине, нас горстка!.. Чтобы завоевать доверие или как-то легче принудить двор и население империи к смене власти, нужно убедить, что изменился только человек на троне! А так все по-прежнему, все хорошо, все хорошо… Как было у вас раньше на Севере, помните?.. Вы же постоянно повторяли, что народу все равно, кто на троне!

– То на Севере, – возразил я. – Здесь прошло бы то же, если бы мы просто собирались подменить не власть, а Скагеррака на другого Скагеррака, разве что с другим профилем!..

– В смысле, вы стали бы Скагерраком Сорок Девятым?

Я огрызнулся:

– Уж вы-то знаете, что могу быть только первым!.. Но мы намерены изменить очень многое, иначе чего сюда приперлись? Если оставим все как есть, нас размоет, как каплю меда в ведре горячей воды.

Он взглянул с сочувствием.

– Такой задачи перед вами никогда не стояло, верно?.. Легко побеждать врага в открытом бою, но трудно переубедить… Начинайте с малого. Сперва примите любовницу, можно глашатаям об этом на площадях…

– Чего? Да я вас тут же удушу!

– Любовница Скагеррака, – сказал он хладнокровно, – перебежавшая к вам, как бы олицетворяет преемственность власти, незыблемость строя, правопорядка и законности. Империи не нужны потрясения, ей нужен мир, покой и хорошие сны. Когда увидят рядом с вами… а лучше в постели, любовницу Скагеррака, то с облегчением скажут, что Скагеррак вернулся. Только зовут его Ричардом Первым. А так он вообще-то Скагеррак…

– Герцог!

– Молчу-молчу. Вы же говорили, всего нужно достигать наименьшими усилиями?.. Чтобы сил хватило и еще на что-то?.. А что может быть проще, чем принять еще одну любовницу?.. А выгода будет ого-го!

Я поинтересовался с подозрением:

– Какая?

Он пожал плечами.

– Какая-то большая. Как где-то услышал. В масштабах империи! А что для вас важнее государственных интересов? И подъема сельского хозяйства?

Я взглянул на него с подозрением.

– Да?.. А в самом деле, мы же политики. Всякие там духовные запросы отодвинем до лучших времен, как делается всегда… Ладно, я уже нагулялся. Так весело, так весело, что тошнит. А вы веселитесь, работайте на имидж нашего победоносного войска! Веселье тоже работа.

Они переглянулись в заметном недоумении, как это веселье может быть работой, а я с гордо поднятой головой удалился обратно в здание, злой и расстроенный. В самом деле, барахтаемся в этом болоте, что засасывает все глубже и глубже.

А первым тону я. То и гляди надену панталоны с кружевами и даже туфли.

Герцогиня поднялась навстречу в приемной, в роскошном халате, который ни один мужчина не отличит от платья, церемонно присела.