– Так и сказал, к царевичу? – не выдержал Лодыгин.

– Ну да. Пойду, мол, к царевичу, а он уж пусть решает, чего делать с лазутчиком. – Василий увидел, как мелко дрожали пальцы помощника воеводы.

– Ну что замолчал? Давай уж выкладывай все до конца, – сказал Лодыгин.

– Вернулся тот казак, сотником оказался. Звать Ян. Повелел развязать мне ноги, на башку мне шапку здоровенную напялил, глаза закрыл. Кто-то прошел мимо, потом второй. От него пахло чем-то необычным.

– Не до запахов. Что дальше было?

– Завели меня в шатер, сняли шапку, опустили на колени. Этот сотник Ян встал сзади с саблей наголо. За столом молодой вельможа в дорогой одежде. Сотник сказал мне, что это великий князь и законный наследник престола Дмитрий Иванович.

Лодыгин с Толочановым переглянулись.

– Он спросил, кто я, откуда, что делаю в лесу. Я ответил все, как было оговорено. Иду, дескать, от зазнобы, с которой гулял по берегу реки, отца назвал, сказал, что сам из деревни Волочка. Князь же хитрым оказался, тут же повелел сотнику проверить. Уж не знаю откуда, но в лагере был человек, который знал о том, что люди бросили деревню. Тут-то и стало ясно, что врал я.

– Князь понял, что ты лазутчик, так?

– Ну да. Он так и сказал.

– А почему же тогда тебя отпустили?

– Не сразу. Я попросил милости.

– Тебя допрашивали? – осведомился воевода.

– Про число людей и пушек разговора не было.

– А про что же был? – спросил Толочанов.

– Князь решил помиловать меня, велел сказать тебе и Михайло Федоровичу, что он, наследник престола, не желает кровопролития. Утром кто-то от него должен подъехать к крепости для разговора с вами.

Лодыгин покачал головой.

– Понятно. Самозванец отпустил тебя лишь для того, чтобы ты передал нам его слова.

– Может, и так. Но я рад, живой остался.

Толочанов взял ковш, выпил воды, вытер усы и спросил: