Котенок проводил их взглядом, свернулся клубочком и сразу же уснул.

Он проснулся ночью, когда земля тряслась от далеких бомбежек. Куча уже сгорела, и канаву завалили землей. Фронт поблизости молчал, только изредка над ветвями взмывала осветительная ракета, и тогда по земле паутинкой скользили тени. Котенок поежился и заметил пар своего дыхания. Он решил немедля двинуться в путь в надежде догнать Степана и спасшихся кошек.

Боясь угодить в лапы крысам, он предпочел бежать по линии огня – может быть, его просто не заметят. Короткими перебежками от укрытия к укрытию котенок выбрался к передовой. Пушистый комочек бесшумно перескочил через окоп, угодив на мешки, которыми тот был укреплен, и скрылся на полосе между противостоящими войсками.

Здесь была трава и кратеры-воронки разных размеров. В самые маленькие из них как раз вошел бы футбольный мяч, а в самые большие можно было бы уложить автомобиль. Но таких воронок – от авиабомб – было мало. Местами торчали невысокие столбики, между которыми на полуметровой высоте тянулась напутанная проволока.

Котенок дожидался, когда потухнет осветительная ракета над головой, и тут же мчался из одной воронки в другую. Так он продвигался всю ночь до рассвета и уже так приноровился, что выскакивал из кратеров с теневой стороны еще до того, как свечка окончательно погаснет. С наступлением утра жечь ракеты перестали, и передвигаться котенку стало намного легче. Благодаря утреннему туману он совсем перестал прятаться в воронках, а просто проползал вдоль окопов на брюшке. Но вскоре сердце котенка почему-то испуганно забилось, и он решил спрятаться в большой воронке, наполовину заполненной грязной водой. Интуиция не обманула: прислушавшись, он отчетливо услышал шорох.

«Нет! Только не крысы», – подумал котенок и несмело высунулся из-за края, чтобы посмотреть назад. Это все-таки были они.

Две крысы смотрели прямо на него и, нагловато улыбаясь, перешептывались между собой. Тут же к ним прибавилась третья, за ней четвертая, пятая… Перед котенком выстроился целый ряд хищных мордочек с просвечивающими ушами, за которыми горбились спины со слипшейся черной шерстью. Котенок замер от страха, а крысы от любопытства перестали сопеть.

– Ты попался, маленький кот, – сипло сказала одна крыса, делая ползущий шажок к жертве. – Теперь тебе не уйти.

– Но, впрочем, ты можешь попробовать, – съязвила другая, и весь ряд, повизгивая, затрясся от смеха.

– Я потерялся, – жалко пропищал котенок.

– Но теперь ты нашелся, – хищно улыбнулась и блеснула рядами остреньких, как иголки, зубов первая крыса. – Ну, иди сюда, не стесняйся.