Никита изобразил на лице крайнее недоумение, заломил бровь.

— Ну? — равнодушно спросил он, а про себя чертыхнулся. Надо же, какое невезение — взрывной волной его тампон выбросило…

— Любопытного паразита я в крови на тампоне обнаружила, — продолжала Лилечка, пристально вглядываясь в лицо Полынова. — Подцепить его можно исключительно в Центральной Африке. Лечение, в общем-то, пустяковое, но квалифицированную помощь можно получить лишь в Институте медицинской паразитологии и тропической медицины в Москве. А вот если туда не обратиться, то последствия для зараженного будут весьма плачевны. Яйца паразита разносятся кровью по всему телу, но вызревать они почему-то предпочитают в коре головного мозга. Через неделю из яиц вылупляются личинки, что вызывает вначале сильные головные боли, затем обмороки, длительную потерю сознания и, наконец, через две-три недели кровоизлияние в мозг с летальным исходом… Ну а первичные признаки заражения — тошнота, вялость и все остальные симптомы бледной немочи. Кстати, а что это ты, дорогой мой, такой бледненький?

Никита саркастически усмехнулся.

— Твои Володечка с Димочкой третьи сутки за мной гоняются, нормально выспаться не дают, — ответил он. — Ты мне зубы тропическими паразитами не заговаривай. Давай ближе к нашим баранам, то бишь каннибалам. Третий раз спрашиваю: почему люди, инфицированные «болезнью Лаврика», начинают друг друга поедать? Что, тропические паразиты на них так влияют? Или это сверхсекретная информация, которую мне из тебя надо калеными щипцами вытаскивать?

Петрищева отвела от него взгляд. Ничего она по лицу Полынова так и не поняла. Возможно, она стала неплохим микробиологом, но о психологической подготовке «тихушников» не имела не малейшего представления. Черта с два по их лицам прочитаешь, что у них на душе делается.

— Ничего сверхсекретного в этом нет, — пожала она плечами. — Засекречивают методы экспериментов, а не результаты. О каннибалах, так о каннибалах… — Она вздохнула. — Лаврик собрал обширный материал по поведению инфицированных животных. Уже на третий день скорость мутации организма достигает максимально возможной. Буквально на глазах начинают расти зубы, меняться форма черепа, челюстей, всего скелета. На три-четыре градуса поднимается температура тела, но животное не становится вялым и апатичным, как практически при любом другом заболевании, а наоборот, его активность резко возрастает. Симптомы заболевания весьма напоминают симптомы бешенства — особь утрачивает все поведенческие характеристики, свойственные ее виду, и превращается, что особенно странно было наблюдать на кроликах, в хищника. При этом почему-то предпочитает нападать на своих сородичей, чем на особей иного вида. Лаврик по этому поводу выдвинул гипотезу, что метаболизм мутанта требует однородных его телу клеток для перестройки организма, но, по-моему, от его теории больше попахивает откровенным дилетантизмом, чем достаточно аргументированными выводами.