— Один удар?

«Правильно удивляешься, Серый, — подумал Влад. — Чтоб оборотня да одним ударом... Ну не мне же предполагать вслух, что замочили серебряным или посеребренным оружием».

— Со знанием дела ударил, — сказал Влад, ощупал кармана плаща. — Что-то тут есть.

В правом кармане была мелочь, жетоны для метро, а в левом...

«Он вырывает листочки из тетради. Похоже — из одной и той же. Похоже, из общей, страниц так на девяносто шесть, — прикинул Влад. — Хреновый месяц выдался для милицейских сводок, просто кошмарный. А для Серого...»

— «Я перезвоню», — вслух прочитал Влад и повернулся к Серому. — Он перезвонит. А ты?

— Пошел ты! — Серый выбежал из дежурки, хлопнув дверью.

— Значит, сержант. Даю тебе шанс отличиться. Меня здесь не было. И этого чокнутого — тоже не было. Ты сам осмотрел труп... Скажешь, думал, что еще живая. На всякий случай. Обнаружил рану и записку. Сразу сообразил и сигнализировал начальству. Понял? Справишься?

Старший сержант гулко сглотнул и кивнул.

— Молодец. Если совсем прижмут, станут угрожать неприятностями — назовешь меня. У меня мало времени, но для такого дела найду. Вот, смотри, я пишу свою фамилию, имя, номер телефона и номер удостоверения. Сличай... Сличил? Молодец. Звони начальству, а я побежал.

Влад вышел из комнаты, огляделся.

Вот ведь вполне сейчас может художник, почти живой классик, воскресший покойник Константин Каменецкий топтаться в толпе рядом и наблюдать за капитаном Гетьманом. Нужно не забыть придать лицу интеллектуальное выражение.

Или ушел? А что, если пройтись медленно, не торопясь, отойти в глухое место — может, пойдет? Подойдет, заговорит, как человек с человеком.

Влад вышел со станции в подземный переход, задумался на секунду, а потом свернул налево. Вышел возле юракадемии и пошел по Пушкинской, даже не пытаясь оглянуться и провериться. Закончилось здание академии, потянулась серая громада «Гиганта».

Не оглядываться, не оглядываться. Просто идти. Дальше — кладбище. Справа кладбище, слева — парк «Молодежный», расположенный на бывшем кладбище. Еще при советской власти было решено превратить место вечного упокоения в место праздного времяпрепровождения. Тусклый такой каламбур получился. Но место для разговора с убийцей и бывшим покойником — просто идеальное. Можно сказать — идеологически выдержанное.

Влад прошел почти до середины парка, прежде чем решил оглянуться. Парк был не густой, мягко говоря, то ли на могилках деревья плохо росли, то ли пожалели в свое время деревьев для озеленения, но спрятаться тут было сложно.

Прохожих и гуляющих практически нет — только дождь и Влад Гетьман.