Волк снова засмеялся.

— Заряди в пистоль, — Чугайстр протянул раскушенные пули Приблуде, — что-то у меня руки трясутся. Устал. То ли я старый, то ли татарин ловкий пошел — ладанку, нехристь, срубил, по самому горлу саблей провел.

Старик осторожно потрогал царапину на горле.

— Значит, судьба, — подумав, добавил он. — До крепости доеду... Еще кто не зарядил? — повысив голос, спросил он у козаков. — Еще пять пуль серебряных есть. Приблуда угощает.

Мороз подобрал с земли пистоль, протянул Качуре, тот оружие отнес Чугайстру.

— Чего ты мне его суешь? Сам вот бери пулю, заряжай... Посмотри, может, еще есть не заряженное?

— Оставь, — Черепень махнул рукой. — Там только один оборотень...

— Маах'керу... — пробормотал Приблуда, вспомнив, чему его учил Волк.

— По коням, — тихо сказал Черепень.

— А у меня кобыла! — вспомнил старую шутку Звыняйбатько, но никто не засмеялся.

Мороза и Черепня в седла пришлось подсаживать.

— Может, привязать? — спросил Звыняйбатько.

— А вяжи! — махнул рукой Черепень.

Остальные в седла сели молча.

— Здоровы будьте, — сказал Звыняйбатько, снимая шапку.

— И ты не поминай лихом, — ответил Чугайстр за всех.

— Передать что? — спросил Звыняйбатько. — Поклоны, слово какое?

— Расскажешь, как оно было, — Черепень тронул коня. — Волк, Синица, перекинетесь, как мы отъедем, не полошите коней...

Съехав с холма, Приблуда оглянулся — Звыняйбатько смотрел в их сторону, держа шапку в руке, потом размашисто перекрестился и тронул коня.

Низко, над самой вершиной, мелькнула крылатая тень.