От калитки меж парниками и грядками уже поднимался Егор. И когда успел только вернуться? Что же, его убежавшие предупредили или… или он ничего не знает еще?

А похоже, что не знает! Вон, улыбается… спокойный как танк.

Из сарая вышел Артем, и «комсомолец» приветливо помахал ему рукой:

– Оружие сдать пришли? Что ж, Наташа забыла… Это с ней бывает. Ну, пошли в дом…

Он повернулся, спокойно этак, неторопливо, с улыбочкой… и, резко выхватив из-за пояса пистолет, выстрелил…

Успел только один раз, слишком уж торопился, видать, дорого ему давалась эта спокойная улыбочка…

Тихомиров тут же вскинул ружье, не целясь…

Бабах!!!

Да что тут целиться-то было?

Егор так и рухнул, отброшенный на парник, – звенели стекла, вместо лица «комсомольца» зияло кровавое месиво.

Тихомиров поспешно отвернулся и вздрогнул: Артем, напарник и бывший опер, лежал на спине между капустными грядками, серые, широко распахнутые глаза его недвижно смотрели в небо.

– Артем!!! – Закричав, Максим бросился к другу…

И ничем уже помочь не мог. Прямо в сердце…

– Господи! – Молодой человек обхватил себя за голову. – Господи… Ну почему-у-у-у?!

– Надо уходить, дяденька… – Освобожденный пацан подошел сзади, несмело дотронулся до плеча. – Сейчас другие вернутся…

– Пусть! Посмотрим еще, кто кого…

Тихомирову хотелось мстить. Вот прямо сейчас, тут же… Только пока некому было – ну не добивать же валяющуюся без сознания девку? Сучка!

Макс поднялся на ноги:

– Надо бы похоронить его что ли…

– А успеем?