– Хватит! – наконец Наташа опомнилась. – Я кому сказала – заканчивайте. Этих двоих – забрать.

Один из парней наклонился:

– Так длинный не дышит!

– Тогда – этого.

«Этот» оказался щуплым подростком лет четырнадцати, пухлогубым, с небольшой родинкой на левой щеке и спутанными соломенными волосами. Под правым глазом его набухал, растекался синяк, нижняя губа тоже опухла.

Парни вели его, выкрутив назад руки.

– Пустите, – жалобно стонал пленник. – Что я вам сделал-то?

– Поговори еще! – Один из парней с размаху ударил бедолагу по печени. – Поджигатель чертов!

– Никакой я не поджигатель… у-у-у… – Пленник заплакал.

– И что теперь с ним? – «Дружинники» выжидательно посмотрели на комиссара.

– В сарай тащите, к Егору… Да! – Наташа вдруг обернулась к старшим по возрасту: – А вы, мужики, на сегодня свободны. Можете идти. Спасибо за дежурство.

Максим с опером переглянулись:

– Так ведь ночь еще не кончилась.

– Я сказала: идите!

Вот так вот. Распорядилась. Словно разогнавший директорию молодой Бонапарт.

– Дяденьки, отпустите меня, пожалуйста… – вновь заканючил пленный. – Никакие мы не поджигатели, просто за рыбой пришли.

– Ага, за рыбой – без удочек!

– Так у нас там, на речке, крючки. Утром еще поставили.

– Горазд ты врать, парень. – Похлопав гопника ладонью по щекам, Наташа зловеще прищурилась. – Ничего, сейчас по-другому запоешь. Все расскажешь!

– Отпустите, пожалуйста, опустите…