– А вот и наша береза!

Решив пока не трогать спрятанные в схроне продукты, – хватало и тех, что были взяты с собой, – Тихомиров набрал в озере водички, сунул бутылки в рюкзак и, взяв Олесю за руку, повел на поляну:

– А вот и они, родные наши цветики-семицветики.

– Макс, а куда мы идем-то?

– Да никуда. Просто идем… вот по этой тропке.

– А как мы узнаем, что…

– А посмотри-ка! Во-он туда, за деревья… Видишь?

– А что я там должна… Ой!!!

За деревьями, над озером, разгоняя молочный утренний туман, медленно и величаво вставало желтое солнце.

– Солнышко! И небо какое… голубое-голубое…

– Ну, вот – пришли. Сейчас вот потихоньку…

Оп!

Тихомиров осекся, увидев расставленные на полянке правильные ряды палаток. Брезентовые, военного образца, они маячили у тропы, словно мрачные часовые. Впрочем, были и обычные часовые, живые – двое молодых парей в шортах цвета хаки и таких же рубашках, сидя на корточках, лениво помешивали в догоравшем костре угли, время от времени бросая взгляды на спокойную гладь озера.

– Ой… – Олеся зябко поежилась. – Как они на меня смотрят… неприятно как-то.

– Они никак не могут на тебя смотреть, милая, – улыбнулся Макс. – Забыла? Здесь никто нас не увидит и не услышит, если мы сами того не захотим! Ну, смотри же!

Молодой человек с размаху ударил кулаком дерево… и едва не упал, легко пронзив ствол насквозь.

– Так что мы можем с тобой и любовью заняться… хотя бы в самом людном месте!

– Да ну тебя! – Девушка рассерженно фыркнула. – И все же мне кажется, что они на нас смотрят. Вот чувствую я на себе взгляды – и все тут.

– Экая ты у меня мнительная! Ладно, пошли скорее в деревню.

– Пошли…