Надежды побежденного оправдались.

Римляне гурьбой навалились на пятерку хозяев, окружив их со всех сторон щитами.

Децим сразу же отомстил тому парню, который опозорил Теренция. Вооружившись подобранным на поле брани хорезмийским цепом, командир легионеров подверг владельца трезубца граду сокрушительных ударов. Даже длина рукояти не спасла воина от поражения. Юний просто изгваздал трезубец в куски, а потом пришиб противника щитом. Зрители встретили очередную победу героя аплодисментами и свистом.

Пару раз хлопнул в ладоши сам сенатор, до этого сохранявший весьма кислую мину. А уж о Валерии Руфине и её дяде и говорить нечего. Девушка приветственно помахала командиру контуберния трофеем Садая. Зуль-Карнайн не обиделся. В Дециме Юнии он соперника не видел.

Шестерка римлян, как и можно было предположить, недолго возилась с четырьмя местными воинами.

Исход боя решили три сетки, наброшенные легионерами на хорезмийцев. Обездвиженные парни не могли оказывать нападающим должного сопротивления и, немного побарахтавшись для виду, признали свое поражение.

В общем, бой вышел достаточно коротким и, если не считать первой его половины с несколькими острыми моментами, не очень зрелищным. Сражение шло не ради жизни и смерти, а для обычной показухи. Поэтому публика была немного разочарована, хоть и отдала должное воинской выучке гостей.

Однако прошла только первая половина состязаний. Вторая обещала быть намного интересней. Зрители, уже достаточно разогретые, жаждали крови.

— Поздравляю с очередной победой, уважаемый посол, — улыбнулся малек Артав Руфу. — Она хоть и невелика, но и из таких вот небольших триумфов, равно как и из крупных побед, складывается воинская слава великой державы.

— Твоя мудрость безмерна, великий царь, — поклонился сенатор. — Равно как и снисходительность.

— Говорят, ваши воины перед состязаниями прошли неплохую выучку, — беря с золотого подноса кисть винограда, молвил Тутухас. — Вроде как ваш пленник отличился. Тот самый, который спас дочь достойного посла от разбойников…

Услышав такое, мобедан мобед насупился.

— Да? — Квинт Тиней посмотрел на центуриона. — Возможно. Я не интересуюсь, чем занимаются мои пленники.

— Отличный воин! — подтвердил Марк Сервий. — Сражается, как бог. Один десятка стоит!

— А отчего он сам не выступает на арене? — удивился царь. — Я бы хотел увидеть этого чудо-бойца.

— Он не римлянин, — поджал губы проконсул. — И не солдат армии Цезаря.

— Так пусть во втором отделении выступит! — с ехидцей предложил Вазамар.

— Посмотрим, — уклончиво ответил посол.