Подкатили горячие котлы. Пятеро гоблинов бегали взад-вперед, разнося тарелки с едой. Беженцы ели с жадностью, а зеленые только стояли в стороне и почесывали затылки. Никаких протестов, криков, попыток бежать, хотя отведенные для «лагерей» зоны ничем не огораживались.

То же самое с военнопленными. Несмотря на страх, который испытывали эльфы, недавно попавшие к зеленым с передовой, никто из них дисциплину не нарушал. Вели себя спокойно, вполне уверенные, что им ничего не будет.

Сказочник видел, как лейтенант с нашивками какого-то тылового подразделения через переводчика что-то там втолковывал новеньким. Должно быть, разъяснял политику зеленого командования относительно военнопленных. Некоторые эльфы при этом просто спали в нагретой траве, игнорируя лейтенантские излияния. Либо покуривали и — со стороны могло показаться — рассказывали друг другу анекдоты.

Это были не те эльфюги, которых подпехи привыкли видеть. Совсем другие. Им гоблины не могли подобрать названия, да и нужно ли было?

Солдат, игравший в «камень-ножницы-бумагу», продул в очередной раз и наклонил лоб для неуклюжих щелбанов, которые только что заработал. Маленькие эльфки смеялись. По части щелбанов они мастерами не были. В стороне над неудачливым корешем хохотали солдаты.

— Ну что скажешь, Гробовщик? — спросил Сказочник, когда снова обрел дар речи. — Это тоже грани?

— Да, сержант. — Гобломант откашлялся, чтобы скрыть улыбку, грозящую разорвать его рот. — Вот именно. Они и есть.

В конце концов и эльфы, и большая часть передвигающихся по тракту войск остались позади. Ничегосебе показался из-за рощицы через пятнадцать минут. В городе стоял деловитый гудеж. Зеленые укрепляли оборону, военная машина Армии Освобождения работала как часы. Сказочник посовещался с Гробовщиком и Хилым и принял решение не входить в город. Разумней всего было обогнуть его по южной окраине и двигаться дальше, к сектору, в центре которого располагался мост через Брюшину — реку, которая разделяла Корку и Сучок.

Когда-то Ржавый планировал пройти к югу от Сучка, полагая, что эта щелочка поможет сократить путь и сэкономить время. Сержанту решение далось нелегко. О том, что творится в том районе, подпехи не знали. Можно было угодить прямиком в кипящий котел, оказаться в окружении прорвавшихся на юг частей вражеской армии. Совершить ошибку в этом случае означало бы погубить всех и провалить миссию. Однажды лейтенант уже сделал неверный ход — и погиб сам. Если бы не магия Гробовщика, то звуры к этому времени уже обглодали бы дочиста гоблинские косточки. Взвешивая альтернативные варианты, Сказочник в конце концов заработал себе головную боль. Его состояние из-за развивающейся болезни и так было неидеальным, а еще это. Сержант ощущал себя беспомощным и боялся, что подпехи заметят его смятение.