— Готовая площадка для празднования Нового года, — объяснил он друзьям. — Может, по центру ёлку поставить? Побольше.

— Рубить жалко, — проворчал Никита.

— Не будем рубить, — успокоил его Раф. — Поставим искусственную. Здоровенную и красивую. Я такую видел в Стокгольме.

— Давай! — воодушевился лесник. — И игрушек побольше! То-то Маша с Фёдором обрадуются. У нас тут с игрушками туго. А из города везти смешно.

— Алле-оп! — крикнул Дорин. — Ёлочка явись!

В центре площадки воздух заструился сияющими искрами, и из них проявилась трёхметровая ель, сплошь усыпанная переливающимися шарами, затейливыми фигурками, цветными хлопушками и мигающими лампочками.

— О, как! — восхитился Никита. — Высший класс!

— Другой нас не интересует, — Раф скромно потупился и изобразил носком ботинка причудливый узор. — Мы тут не баловством занимаемся.

— А как гирлянды горят?

— Под основанием аккумулятор. Всё предусмотрено.

Кобыш одобрительно кивнул и приоткрыл дверку снегохода.

— Ну что, хлопцы, — он потёр замёрзший нос, — по коням?

Израильтянин полез на водительское место второй машины, а лесник обошёл округлый нос первой, поставил ногу на порожек и легко забросил себя в кресло рядом с Дмитрием. Полковник включил двигатель, примерился к штурвалу, оглядел приборную панель, высказавшись: «Ну, Бог не выдаст, а свинья не съест», и аппарат плавно тронулся, начиная понемногу набирать скорость. Проскользнув в открытые ворота, машина прибавила ходу. Никита оглянулся и убедился в том, что Дорин висит у них на хвосте, но дистанцию, тем не менее, держит твёрдо. «Не сомневайся, дружище, — ухмыльнулся Кобыш, заметив проявленное им любопытство, — теперь так и пойдём в строю. Я — ведущий, он — ведомый. Не сдвинется ни на миллиметр. А ты не отвлекайся, дорогу показывай».

Когда миновали мост через замёрзшую реку, лесник сказал:

— Сейчас лучше налево, через поле. Сократим расстояние вёрст на пять. Елань в стороне останется.

Дмитрий кивнул, выбрал момент, когда обочина стала более или менее пологой, довернул штурвал, и снегоход, мягко перескочив через препятствие, вырвался на целину. По нетронутому снегу он пошёл ещё резвее. Никита покосился на спидометр. Стрелка повисла на отметке шестьдесят пять. «Однако! — подумал он. — Так мы действительно приедем раньше времени. Ещё и ждать придётся». Машина проскочила обширное поле в считанные минуты, и по правому борту замелькали деревья опушки.

— Может, напрямик рванём? — спросил Кобыш.

— Не получится, — Никита с сожалением покачал головой. — Здесь чаща густая. Не продерёмся. Вот начнётся редколесье, тогда — пожалуйста.