— Второй день сюрпризов, — пробормотал Никита. — Моя жена — экстрасенс…

Они покинули перрон в молчании, следуя за Дмитрием, обогнули станционное здание, выбрались на привокзальную площадь и подошли к парковке. «На этих поедем?» — девушка всплеснула руками, в восхищении потрогала изящные обводы машин и вопросительно посмотрела на камуфляжного предводителя. Тот степенно кивнул и широким хозяйским жестом распахнул перед ней дверцу, мол: «Прошу вас, сударыня, не пожалеете». А Клюев взглядом знатока осмотрел аппараты, цокнул языком, сказал: «Вещь!» и подтолкнул Варчука к Рафу, который уже призывно махал им из второго снегохода.

Обратный путь занял больше времени. Ехали не спеша, давая приезжим возможность насладиться величием таёжных просторов. Огромные хвойные деревья, покрытые причудливыми снежными шапками, уже не мелькали, как стёклышки в калейдоскопе, а царственно проплывали мимо, как бы нехотя расступаясь впереди и тут же вставая непреодолимой стеной за вьюжным шлейфом, тянущимся от машин.

— Красотища-то какая! — Олег, не отрываясь, смотрел за окно. — Девственный край!

— Не доводилось раньше здесь бывать? — спросил Дорин, бросая взгляд в зеркало заднего вида.

— Нет, — признался Варчук. — Теперь жалею. Мы ведь всё больше по Европам.

— Вот и я впервые. Хоть и поневоле, но в самую десятку.

— Что значит поневоле? — насторожился Клюев.

— А то и значит, — усмехнулся израильтянин. — Мы сюда прямо с орбиты. Искали убежище, а нашли покой души и благолепие.

— Для нас-то место найдётся в вашем благолепии? — забеспокоился Олег.

— Хватит всем. Да ещё и с комфортом. Вам понравится.

Так, за разговорами и любованием расстилающимися вокруг пейзажами, быстро промелькнул остаток пути. Маша ещё издали разглядела сногсшибательные перемены и изумлённо распахнула глаза.

— Что это? — в её голосе явственно проступало недоверие. — Откуда, Никита?

— Чудеса только начинаются, малышка! — лесник нежно привлёк жену к себе. — У нас будет сказочный Новый год!

Снегоходы плавно замедлили ход, миновали по-прежнему раскрытые ворота и остановились перед домом. Дверки распахнулись, и пассажиры высыпали наружу. Варчук с Клюевым с удивлением осматривались, оценивая, прикидывая и покачивая головами, а Маша зачарованно застыла и не сводила с нового дома взгляда.

— Мать честная! — наконец сказал Олег. — Чтоб в таёжной глуши, да такое жилище! Что-то не похоже на приют убогого егеря. Его ведь, кажется, Кобыш егерем назвал, хозяина нашего, когда в машины садились? Раф, — спросил он у подошедшего Дорина, — это местный санаторий или частные владения?