Рассмотрев и отвергнув несколько вариантов, он, наконец, облачился в серые просторные брюки, серую же фланелевую рубашку, поверх надел мягкий шерстяной пуловер и закончил всю процедуру, обувшись в светлые удобные туфли. Подойдя к зеркалу, критически оглядел себя, нашарил в тумбочке электробритву и ещё минут пять жужжал ею, убирая с подбородка едва заметную щетину. После чего покинул комнату и спустился на второй этаж. Дверь в хозяйские апартаменты оказалась открытой, и оттуда доносились весёлые возгласы, смех, добродушное никитино гуканье и женские «ахи» и «охи». «Ага, — Кобыш подошёл поближе и постучал костяшками пальцев по косяку. — Значит, деревенские уже здесь»

— Войдите, — раздалось из глубины помещения.

Дмитрий переступил через порог и увидел душещипательное зрелище. Обширный диван и не менее обширный стол были завалены грудами вечерних платьев, роскошных юбок, гламурных блузок, палантинов, боа и прочей праздничной мишуры, вплоть до шляпок с павлиньими перьями. Тут же находилось большое, метра под два высотой, трюмо с почти полностью распахнутыми створками. А перед ним стояла нестарая ещё (её даже пожилой назвать было трудно) женщина очень милой наружности и растерянно рассматривала своё отображение. Все прочие в составе Дорина, Маши, Никиты и Фёдора окружали её плотным кольцом и забрасывали советами, замечаниями и предложениями. Играй, залёгший в углу и положивший морду на передние лапы, крайне настороженно взирал на эту суету.

— Нет, ребята, — говорила женщина, поворачиваясь и робко глядя на переливающийся вечерний туалет, сидевший на ней, по меркам Кобыша, очень даже неплохо. Высокая грудь и почти девичья осанка лишь подчёркивали достоинства платья. — Я никогда в жизни не носила таких вещей. Даже как-то неудобно! Ой! — она увидела в зеркале бесшумно подошедшего гостя и, быстро обернувшись, смущённо сказала:

— Здравствуйте!

— Добрый день! — он осторожно взял протянутую лодочкой руку, слегка развернул и, склонившись, галантно прикоснулся к ней губами.

— Прасковья, — совсем смешавшись, произнесла женщина. — Бухгалтер.

— Дмитрий, — глядя на неё сверху вниз, веско представился Кобыш. — Полковник.

— Настоящий? — в её глазах блеснул лукавый огонёк.

— Самый что ни на есть, — подтвердил он. — Вот Раф не даст соврать.

Ответом ему послужил гомерический хохот. Впрочем, Дорин лишь растягивал губы, не совсем понимая причин, смеялись в основном Никита и Маша. Шквал веселья оборвался так же внезапно, как и возник. Впрочем, Маша, утирая краешек глаза кружевным платком, всё ещё всхлипывала: