– Сами доставайте.

– Обожаю беседовать с правильными людьми вроде вас, дамы с искренними убеждениями, – говорит он и добавляет, прищурившись: – С тем, кто может профессионально судить о моей работе.

– Вы были убийцей.

– Всего лишь продвинулся вперед. А как они распорядились плодами моих трудов – меня не касалось. Пружинный пистолет – у вас в руках, и не его конструктор виноват в вашей непредсказуемости и в том, что вы в любой момент можете пристрелить не того человека. Я дал орудие, которым можно творить жизнь, но если люди используют его в каких-то своих целях, то это их карма, а не моя.

– Вы так думаете, потому что «Агроген» вам хорошо платил.

– «Агроген» платил мне за то, что я делал его богатым. А думаю я самостоятельно. – Старик пристально смотрит на Канью. – Полагаю, совесть у вас не запятнана. Вы из тех порядочных министерских офицеров, которые безупречны, как белизна их кителей, и чисты, как после стерилизации. Вот скажите-ка – взятки берете?

Канья открывает рот, но слова застревают в горле: словно прямо у нее за спиной парит дух Джайди и тоже ждет ответа. Вздрогнув, она усилием воли приказывает себе не смотреть назад.

– Ну конечно, – улыбается Гиббонс. – Все вы одинаковые, насквозь продажные. – Старик замечает, как она тянет руку к пистолету. – Вот как? Угрожаете? И с меня хотите взятку? А может, мне вам еще и полизать? Или предложить мою не совсем девочку? – Он сверлит Канью взглядом. – Деньги у меня вы уже отняли, остаток моей жизни проходит в муках. Чего вам еще нужно? Почему и Кип не отберете?

Девушка с готовностью выглядывает из бассейна, перебирая ногами в воде. От ряби прозрачных волн на ее теле играют блики. Канья отводит глаза.

– Извини, Кип, – смеется доктор. – Нет у нас таких взяток, какие вот эта любит. – Барабаня пальцами по подлокотнику, он спрашивает: – Может, тогда мальчика хотите? У меня на кухне есть один симпатичный двенадцатилетний. С радостью исполнит любой каприз. Удовольствие белого кителя – превыше всего.

– Я вам кости переломаю.

– Тогда вперед. Только поскорее – мне нужен повод отказать вам в помощи.

– Почему вы так долго помогали «Агрогену»?

Старик смотрит на нее прищурившись.

– По той же причине, по которой вы, как собачки, бегаете за своими хозяевами. Они платили тем, что мне было нужнее всего.

Звук удара упругим эхо отскакивает от воды. Охранники срываются с места, но Канья уже отходит от Гиббонса, тряся ушибленной рукой, и знаком останавливает их.

– Все хорошо, у нас все в порядке.

Те замирают, не зная, выполнять свою прямую обязанность или приказ старшего по званию.