Доктор трогает пальцами разбитую губу, смотрит на кровь, потом на Канью.

– Болезненное место. Так вы продались целиком или частично? – Он улыбается, выставляя напоказ покрасневшие зубы. – Работаете на «Агроген»? Явились меня убить? Помочь им избавиться от занозы? – Старик буравит ее любопытствующим взглядом, словно хочет проникнуть в самую душу. – Рано или поздно они должны были догадаться, что я здесь, работаю на вас, иначе с чего бы королевству благоденствовать так долго. Нго и пасленовые не появились бы без моей помощи. На меня объявили охоту. Выходит, вы и есть мой охотник? Вы – моя судьба?

– Вряд ли. Мы с вами еще не закончили.

Старик облегченно выдыхает.

– Само собой. И никогда не закончите. Такова природа животных и эпидемий: их не опередить, это не какие-нибудь безмозглые механизмы, у них есть свои потребности, в том числе потребность эволюционировать. Они должны мутировать, приспосабливаться, поэтому со мной вы не закончите никогда. Вот умру – что будете делать? Мы выпустили на волю демонов, а ваша оборона крепка только моим умом. Природа стала совсем иной, теперь она принадлежит нам по-настоящему. Ну а если нас пожрут наши же создания, разве это будет не поэтично?

– Такая камма, – тихо отвечает Канья.

– Именно. – Гиббонс довольно откидывается на спинку кресла. – Кип, собери бумаги. Посмотрим, что за ребус мне принесли. – Он задумчиво постукивает пальцами по безжизненным ногам и, ухмыльнувшись своей гостье, говорит: – Поглядим, насколько близко королевство подошло к своей гибели.

Один за другим Кип выхватывает из воды листки; Гиббонс наблюдает за плавающей в бассейне девушкой и замечает с легкой улыбкой:

– Повезло же вам, что она мне так нравится. Иначе давно бы бросил вас умирать. – Потом он кивает охранникам. – У капитана с собой образцы, там, на велосипеде, – принесите. Я возьму их в лабораторию.

Наконец Кип выныривает и кладет доктору на колени горку размокших бумаг, потом по его сигналу везет коляску в здание. Гиббонс зовет Канью с собой:

– Идемте. Много времени это не займет.

Доктор сидит, склонившись над предметным стеклом.

– И с чего вы взяли, что это пассивная мутация?

– Отмечено только три случая.

Он поднимает голову от микроскопа.

– В жизни все идет по алгоритму. Сначала два, потом четыре, потом десять тысяч, а потом эпидемия. Может, заражен каждый, а мы просто не заметили? А если до последней стадии болезнь протекает без симптомов, как у бедняжки Кип?

Ледибой слабо улыбается; у нее чистая кожа, на теле никаких признаков, умирает она не от того же, что и доктор, и все же… Канья невольно отступает назад.