Или Оаху…

— …после этого он сказал мне, что у него нет намерений становиться императором, — закончил Сянь, переводя взгляд с агента на танцующую толпу. Еще он заявил, что вернется на Землю, чтобы добиться оправдания на судебном процессе.

По его словам, зоры дали ему какой-то высокий пост в своем правительстве. Что-то вроде рыцаря-чемпиона при короле. По-видимому, на это и указывает его меч. Но я не уверен, что военный суд придаст этому какое-нибудь значение.

— А в чем вы уверены?

Сянь задумался, потом вздохнул и потер лоб рукой.

— Я уверен в том, что адмирал Марэ — человек куда более хитрый и безжалостный, чем адмирал Макдауэлл. Есть сильное подозрение, что весь этот суд — только прикрытие, камуфляж. Настоящие дела начнутся после него. Либо адмирала оправдают и позволят ему делать все, что ему заблагорассудится, либо, если его обвинят, он не согласится с приговором. Он не дурак, заключил Сянь.

Лицо агента осталось бесстрастным.

— Вы готовы видеть в нем нового императора Солнечной Империи?

— Ну… — Сянь поднялся с кресла и с иронической усмешкой слегка поклонился агенту. — Это уже зависит от вас, не так ли?

— Депутат…

— Прошу меня извинить, — Сянь довольно поспешно сделал шаг назад, а потом повернулся и быстрой походкой пошел прочь, приковав к себе бдительные взоры скрытых соглядатаев.

Император черпал удовольствие от общения со своими маленькими анахронизмами. Это было одной из его монарших привилегий — возможность (и капризное желание) заниматься вещами, которые давно уже вышли из моды и бытового употребления. Он коллекционировал старинную видеотехнику и носители двухмерного изображения — фильмы и фотографии (которые он ценил больше, чем видео). Он любил плавать под парусом в спокойных водах где-нибудь подальше от Вайкики, ездил верхом по побережью и лугам своего поместья. Когда стрессы одолевали его, это приносило хоть какое-то успокоение. Кроме того, гарцуя на лошади с развевающимся за плечами плащом, он ощущал духовную связь с императорами прошлого.

Однако в тот день, совершая обычную верховую прогулку, он был явно не в лучшем расположении духа. Остановив свою лошадь на самом верху песчаной гряды, он стал ждать, пока его персональный катер с антигравитационной установкой преодолеет последние метры мелководья. Управлял катером ничем не примечательный человек в неброской одежде, похожий на тысячи людей, которые, удовольствия ради, бороздят на своих прогулочных лодках прибрежные воды на Гавайях. Единственным странным обстоятельством было то, что ему позволили спокойно приблизиться к самому императору.