– И не чешись, как бабуин!

– А как кто можно?

Она не удостоила меня ответом, а я послушно сел на указанный стульчик и поглядывал, как она, пользуясь возможностями полиции, проверяет все связи Ширли Кассеро, в том числе и те, которые у той под никами и аватарами. Сейчас нет такого человека, у которого бы не было персов и твинков в соцсетях, баймах, скайперах, дендлерах и квикастерах, так что да, проверка занимает время даже на современных суперскоростях квантовых компьютеров.

На всякий случай Мариэтта проверила и Онищенко, но этот любитель старины в самом деле стерильно чист, а за жизнь так цепляется, что вегетарианец с пеленок, никогда в рот не брал ничего вредного, не пьет, не курит, спать ложится вовремя, с женщинами дел не имеет вообще – от них проблемы, подписан на все новости о здоровой жизни и новинках медицинских технологий…

Она пробормотала с неудовольствием:

– Придется исключить…

– А жалко? – спросил я с пониманием. – Я бы таких тоже сажал.

Она вскинула брови.

– За что?

– За никчемность, – пояснил я. – Добро бы жизнь берег для какой-то пользы!.. Хоть не обществу, кому оно нужно, хотя бы семье, друзьям, любимой собаке…

– Фашист, – сказала она с удовольствием. – Человеконенавистник!

– Да какой он фашист, – возразил я.

– Ты хвашист!

– Зато собак люблю, – возразил я. – Вчера кино смотрел, как мужик за то, что его собаку убили, целую банду уконтрапупил!

Она отмахнулась.

– Я таких сто штук смотрела.

– А видела, – спросил я, – чтобы кто-то за убитого кота хоть пальцем пошевелил? То-то. Мы, собакофилы, люди активной позиции, за нами не заржавеет. Чуть что – в хлебало! Новый вид интеллигенции.

– Ты ящерофил, – обвинила она.

– Яшка у меня собака, – объяснил я. – Порода такая! Женщинам это не понять. Ты лучше копай дальше. Возможно, ее хряпнул кто-то из тех, кто вообще не принимает.

– Чего вдруг?