– Помоги мне! – позвал Алхимик. – Нужно кое-что отнести наверх.

«Наверх» оказалось площадкой наверху маяка. А «кое-что» – тяжеленным прибором, похожим на автоклав. Почему-то Алхимик позвал его одного, отказавшись даже от помощи Герцога. Зигфрид не пошел бы и сам – он не хотел оставлять Кэпа без присмотра.

– Я доверяю только тебе, – отдуваясь от натуги, говорил Алхимик. – Что ни говори, а семинарское братство. А от Кэпа жди любой подлости.

– И все же, что это за путь? – спрашивал Книжник, тяжело ступая по ступеням крутой лестницы. – Хочешь сигнал кому-то подать – для того и маяк? За нами придут?

Алхимик рассмеялся:

– Сигнал – при помощи атомной бомбы? Согласен, было бы трудно такое не заметить. Нет, мой путь совсем другой…

Они, наконец, выволокли проклятый «автоклав» на верхнюю площадку маяка. Алхимик принялся подключать к нему какие-то кабели. Книжник же поднял глаза к небу.

Звезды. Они везде одинаковы. Хоть из Кремля смотри, хоть из самой мрачной дыры. Для звезд наши время и расстояние настолько ничтожны, что невольно задумаешься о смысле жизни.

Впрочем, небо все же было не совсем обычным. Ближе к горизонту оно словно смазывалось, закручивалось спиралью вокруг невидимой оси.

– Заметил? – глянув на него, спросил Алхимик.

– Что это?

– Она. Пространственная аномалия. Отсюда не выбраться обычным способом. И сигналы кому угодно подавать бестолку.

– В чем же решение?

– Найти выход, для которого ни время, ни пространство не имеют значения. Ты слышал про Розу Миров?

Книжник покачал головой.

– Может, знаешь теорию «кротовых нор» или «Червячных переходов»?

– Что-то читал… Старая литература по физике, из которой ничего толком не понял.

– Общая суть в следующем, – Алхимик щелкнул выключателем, и «автоклав» осветился изнутри под толстой крышкой. – Можно ломиться через пространство – как мы на буере. А можно проткнуть иголочкой – и сразу оказаться в пункте назначения. Это я и собираюсь сделать.

– Погоди… – Книжник помотал головой. – То есть, мы в одно мгновение окажемся за пределами этой аномалии?

– Нет. Мы окажемся дома. В Кремле.