Выслушав его объяснения, Макиавелли достал свою маленькую записную книжку в черном переплете и что-то долго туда записывал. Потом он убрал книжку, сел рядом с Эцио и дружески стиснул плечо последнего. Такие проявления чувств со стороны Никколо были чрезвычайно редки.

– Я готов заняться делом, – сказал он.

– Есть у меня одна задумка.

– Говори.

– В Риме есть женщины, которые могли бы нам помочь. Их нужно найти и побеседовать с ними.

– Что ж, тогда ты выбрал себе подходящего помощника. Дипломатия – это по моей части.

Разыскать первую женщину оказалось просто. Об этом позаботился папа Юлий. А вот разговор с ней не клеился.

Нежданных гостей она принимала в просторной гостиной, в бельэтаже своего громадного дома. Все четыре стены имели окна, из которых открывался потрясающий вид на некогда великий город. Правда, Рим и сейчас частично сохранял свое великолепие, поскольку несколько последних пап весьма заботились о возвеличивании собственных персон и возводили красивые здания, не жалея денег.

– Не знаю, смогу ли я вам помочь, – сказала она, узнав о цели визита, хотя Эцио сразу заметил, что дама старалась не смотреть им в глаза.

– Если в городе затаились горстки сторонников Борджиа, нам необходимо знать о них, – сказал Макиавелли. – Ваша светлость, мы нуждаемся в вашей помощи. Если впоследствии обнаружится, что вы что-то утаили от нас…

– Не угрожайте мне, молодой человек, – ответила Ванноцца деи Каттанеи. – Боже мой! Знаете ли вы, сколько времени прошло с тех пор, как закончились наши любовные отношения с Родриго? Больше двадцати лет!

– Быть может, ваши дети… – намекнул Эцио.

Госпожа Ванноцца мрачно улыбнулась.

– Наверное, вас удивляет, как у женщины, подобной мне, появилось на свет такое отродье, – сказала она. – Должна вам признаться, в них очень мало крови рода Каттанеи. Может, в Лукреции. Но в Чезаре…

Она умолкла. Ее глаза были полны душевной боли.

– Вам известно, где сейчас находится Чезаре?

– Я знаю не больше, чем вы, и меня это вполне устраивает. Я уже не помню, когда в последний раз виделась с ним, хотя мы и жили в одном городе. Для меня он умер.

Чувствовалось, папа Юлий поостерегся что-либо сообщать ей о местонахождении сына.

– Может, ваша дочь знает?

– Если я не в курсе, откуда знать ей? Она теперь живет в Ферраре. Можете туда наведаться и поговорить с ней. Но ехать туда далеко. А ей самой его святейшество настрого запретил когда-либо возвращаться в Рим.