– И кто же она?

– Джулия Фарнезе.

– Разве она теперь не живет в Карбоньяно?[131]

– Мои шпионы сообщили, что сейчас она в Риме, и нам грех не воспользоваться такой возможностью.

– С чего ты решил, что от нее мы узнаем больше, чем от Ванноццы?

– Джулия была последней любовницей Родриго, и он пылал к ней сильной страстью.

– Помню, когда французы захватили ее в плен, Родриго рвал и метал.

– А потом французы предложили за нее смешной выкуп – три тысячи дукатов. Они явно продешевили. Родриго заплатил бы им раз в двадцать больше, только бы вернуть Джулию. Ради нее он пошел бы на любые уступки. Наверное, так всегда бывает, когда любовница моложе тебя более чем на сорок лет. Страсть ударяет в голову, начисто вышибая разум.

– Но страсть не помешала Родриго бросить Джулию, когда ей стукнуло двадцать пять.

– Да. По его меркам, она стала слишком стара для него! Поспешим же.

Они пошли по узким улочкам на север. По пути Никколо заметил, что Эцио ведет себя все более настороженно.

– В чем дело? – спросил он.

– Ты ничего не заметил?

– А что я должен был заметить?

– Не оборачивайся! – бросил Эцио.

– Хорошо, не буду.

– По-моему, за нами следят… Какая-то женщина.

– Давно?

– С тех пор, как мы ушли от Ванноццы.

– Думаешь, это одна из ее служанок?