– Иногда у нас нет выбора, – с грустью ответил Леонардо.

В их разговоре снова возникла пауза, затем Макиавелли спросил:

– Леонардо, с чего вдруг ты заговорил о завещании?

Леонардо повернулся к нему:

– Никколо, а какой мне смысл притворяться? Я умираю. Потому я и попросил вас приехать. Мы вместе прошли слишком длинный путь. Я хотел проститься.

– Ты же только что говорил о поездке в Англию к королю Генриху!

– Он – задиристый щенок. Я бы хотел туда отправиться. Но не поеду. Не смогу. Эта комната – мое последнее пристанище. Единственное, чем я еще могу любоваться, – сад за окнами. Деревья зеленеют. Птицы щебечут, особенно по весне.

Леонардо умолк и так долго лежал неподвижно, что его друзья встревожились. Потом он шевельнулся.

– Никак я уснул? – спросил он. – Мне нельзя спать. У меня нет времени на сон. Скоро я и так погружусь в вечный сон.

Он опять надолго замолчал.

– Завтра мы снова тебя навестим, – тихо сказал Эцио.

Они с Макиавелли собрались уйти.

– Обязательно приходите завтра! – крикнул им вслед Леонардо. – Мы опять поговорим.

Повернувшись, они увидели Леонардо приподнявшимся на локте. Медвежья шкура сползла ему на колени. Макиавелли наклонился и заново укрыл художника.

– Спасибо, Никколо. – Леонардо внимательно поглядел на своих старых друзей. – Я открою вам один секрет. Всю свою жизнь я думал, что учусь жить, хотя на самом деле я учился умирать.

Они были рядом с ним в предрассветные часы второго мая, когда сердце Леонардо перестало биться. Еще раньше он перестал их узнавать. Он покинул этот мир раньше, чем умерла его телесная оболочка.

Возвращение в Италию было тягостным.

– Уже ходят слухи, что он умер на руках короля Франциска, – сказал Макиавелли.