Эцио открыл глаза, вышел из виноградника на дорогу, глядя в сторону дома. Рядом с домом он увидел Флавию. Дочка разговаривала со странным человеком, которого до этого он видел вдали. Голову человека закрывал остроконечный капюшон.

Сжимая садовые ножницы, как кинжал, Эцио поспешил к дому. Усилившийся ветер дул ему в лицо, относя его предостерегающие крики. С шага Эцио перешел на бег. Грудь сразу же отозвалась болью, но ему было некогда беспокоиться об этом. Человек в капюшоне наклонился к его дочери.

– Не трогай девочку! – крикнул Эцио, едва не споткнувшись.

Человек его услышал, повернулся, однако головы не поднял. В этот момент Флавия взяла из руки незнакомца какой-то предмет. «Приманка, чтобы задобрить ребенка», – подумал Эцио.

Он почти добежал. Человек выпрямился, но голову по-прежнему держал опущенной. Эцио бросил в него ножницами, как некогда метал ножи. Увы, ножницы были намного тяжелее. Они упали, не долетев до незнакомца.

– Флавия! Немедленно иди в дом! – приказал Эцио, подбегая к дочери.

Он старался говорить твердо, не показывая своего страха.

Флавия удивленно посмотрел на отца:

– Почему, папа? Она такая хорошая.

Эцио встал между дочерью и незнакомцем и схватил того за лацканы плаща. Человек вскинул голову, и Эцио увидел лицо молодой китаянки. Смущенный, он разжал руки.

Дочь протянула ему овальную монетку с квадратным отверстием посередине. На монетке было что-то написано или нарисовано. Скорее, нарисовано. Это были цянь – китайские деньги.

Китаянка застыла как статуя. Тревога Эцио не проходила. Он пристально смотрел на незнакомку, тяжело дыша и морщась от боли в груди. Но его разум не потерял своей остроты.

Потом Эцио увидел на шее китаянки знакомую эмблему. Эмблему братства ассасинов.

85

85

Позже, когда вернулась София, все трое уселись в общей гостиной. Дети с любопытством подглядывали за взрослыми с лестницы. Эцио старался быть гостеприимным, однако в том, что касалось просьбы китаянки, оставался непреклонен.

– Больше, Шао Цзюнь, мне вам нечего сказать. Вы уж простите.

Китаянка не ответила. Чувствовалось, отказ ее не рассердил. Она была на удивление спокойна.

– Я бы и рад помочь, но не могу. Я не хочу в этом участвовать, – сказал Эцио.

Китаянка подняла на него глаза: