На какое-то время оба замолчали. Хранитель думал об услышанном. Его опасения. Его страхи. То, чего он боялся, сейчас лилось из уст перебежчика.

— И у нас всего два пути. Либо мы отдаём ему носитель и надеемся на его милость. Либо всему конец, — продолжил наследник. — С минуты на минуту он откроет тоннели, впустит своих рабов и те истребят нашу расу. Пощады не будет уже никому.

— Где артефакт? — вновь повторил свой вопрос Эн-уру-гал.

Хранитель молчал.

Наследник быстро разрезал верёвки, освобождая старика. Дильмун не стал подниматься, оставшись на месте. Парень присел напротив. Неподалёку донеслись голоса высланных Эн-уру-галом прочь адайцев.

Парень медлил, не решаясь вновь спрашивать старика. Он более не прятался, не скрывал своё лицо, своих глаз, не отводил их от того, кого, как и многих до него, чуть было не замучил до смерти. Совесть его кричала и выворачивала парня наружу. Он терпел. Не надежда, а лишь остатки прежней надежды ещё не давали ему сдаться.

Дильмун также не отводил глаз, и тоже чувствовал необратимые изменения вокруг. Но чувствовал он и ещё кое-что. Парень был честен с ним. Возможно, Эн-уру-гал впервые был честен, за все полтора века, что ему пришлось скитаться в чужих обличьях. И, глядя на поникшего седого юношу-старика, Хранитель вдруг ощутил, как отступает ненависть к нему. Он действительно жалел наследника, но помочь не мог.

Дильмун устало вздохнул, подбирая слова.

— Тёмный Кочевник невероятно могущественен и силён, — тихо заговорил он, — но даже ему не под силу вернуть того, кто переступил новый рубеж. Твои родные умерли, и благослови небеса, что они умерли не в его власти, не стали его пленниками. Иначе их ждала бы такая же участь, что и адайцев — уродство тела, уродство души.

Эн-уру-гал вздрогнул. Промолчал. Хранитель продолжил.

— И говоря тебе, что я не могу помочь, я не лукавил. Да, я Хранитель реликвии, скажу даже более, перерождаясь, я был её Хранителем уже сто семнадцать раз, но я не владелец. И нет для неё ни тайников, ни хранилищ, ни сокровищниц. Она сама хранит себя от любого взора.

Наследник неуверенно взглянул на старика, не понимая сказанного.

— Я знаю, что артефакт невидим для Кочевника, но он открыт для нашей расы, — шепнул парень.

— Это не так, — перебил его Хранитель. — Кочевнику действительно не дано его увидеть, но не дано это и миллиардам наших собратьев. Если на чистоту, то этот носитель и вовсе способны увидеть лишь единицы, и он совершенно неказист на вид.

— Артефакт невидим для всех?! — удивлённо вскрикнул наследник. — И мы зря столько дней обыскивали сокровищницу? Напрасно пытали Хранителей?