Кошмар какой. Это что, чистилище? Если да, то почему оно так похоже на первый класс начальной школы?

Несколько часов не слишком освежающего отдыха, и Снежный человек идет дальше; от дневной грозы он прячется в развалинах дома в плебсвилле. Внутри никого, ни живых, ни мертвых. Потом он ковыляет к побережью, прихрамывая, набирает скорость, сначала на юг, потом на восток, к морю.

Он выходит на Рыбную Тропу Снежного Человека – невообразимое облегчение. Вместо того чтобы повернуть к своему дереву, хромает по тропе в деревню. Он устал, он хочет спать, но нужно успокоить Детей Коростеля – показать им, что он вернулся живой, объяснить, почему его не было так долго, передать сообщение от Коростеля.

По поводу Коростеля нужно что-то наврать. А как выглядит Коростель? Я не знаю, он сидел внутри куста. Горящий куст, почему нет? Главное, не вдаваться в подробности. Но он велел передать вам: теперь мне нужно две рыбы в неделю – нет, три рыбы в неделю, – а еще корни и ягоды. Может, водоросли добавить. Дети Коростеля знают, какие можно есть. И крабов – не земляных, а других. Скажет, чтобы их готовили на пару, по двенадцать за раз. Вроде очень скромные запросы.

А после встречи с Детьми Коростеля он распакует еду, съест что-нибудь и поспит на своем дереве. И ему станет лучше, и мозги у него будут работать, и он подумает, что делать дальше.

С чем делать, собственно говоря? Слишком сложно. Предположим, только предположим, где-то неподалеку есть другие люди, такие же, как он сам, – те, которые дымили, – и он должен быть в форме, когда с ними встретится. Он помоется – рискнет искупаться в пруду по такому случаю, – наденет чистую солнцезащитную рубашку, может, срежет бороду маникюрными ножницами.

Черт, он забыл карманное зеркальце. Склеротик!

На подходе к деревне он слышит странные звуки: непонятное пение, высокие и низкие голоса, мужчины и женщины вместе – гармония, двухголосье. Не совсем пение – скорее похоже на заклинания. Потом какой-то лязг, звон и глухой удар. Что это? Что бы это ни было, раньше они этого не делали.

Вот граница их деревни, вонючая невидимая стена, которая обновляется каждый день. Он переступает через нее, осторожно идет вперед, выглядывает из-за куста. Вот они. Он быстро пересчитывает их – почти все дети, все взрослые, за исключением пятерых – наверное, спариваются в лесу. Остальные сидят полукругом перед какой-то нелепой фигурой, огородным пугалом, чучелом. Сосредоточились на ней, поначалу не замечают его, когда он выходит из-за кустов и хромает вперед.