— Наёмничество. Понятно.

А? Пока я осмысливаю новое для себя выражение, первый армеец спрыгивает со своей стальной повозки и с хрустом потягивается.

— Ехали три дня, — заявляет он внезапно утомлённым голосом. — Жравши одни сухари. Красавица, будь ласка, принеси что-нибудь пожевать. Горяченького. Чтобы разогреться, так сказать, перед тем самым… А братишку своего отправь к карге. Дрыхнет она, что ли?

— У меня есть предложение. Я заплачу вам вдвое больше, чем пророчица, если вы вернетесь обратно.

Стук его изумлённо щелкнувшей челюсти слышен, наверное, на всю деревню.

— А ты кто здесь, красавица? Местный казначей, что трясёшь деньгами? Или дочь какого-нибудь богатея? И не боишься, что этим навлечёшь на себя недовольство? Нам ведь тоже проблемы не нужны. Раз договорились — сделаем. Ну, а как за невыполнение обязательств карга нашлёт на нас мор? Северные все от него повымерли. Мы — не хотим.

— Втрое. И сделаете вид, что сбились с пути.

— Что-то мне не верится, что у тебя столько монет. Сначала хочу их увидеть. Звон-звон, покажи.

— Вот, — Лучик стучит ногтём по металлу своего огнестрела. — И ещё три таких же. Там, в деревне, у моих друзей. По существу говоря, они стоят гораздо дороже. Да вы, я полагаю, это и без меня понимаете.

Армейцы — солдаты. Те, кто знает толк в оружии лучше, чем какое-либо иное племя. Человек молчит, наверняка разглядывая, размышляя и прицениваясь. Его спутники не встревают.

— Зверь на вид. Равк, хищник… Но вид — одно, сила — другое. Увижу, как стреляет, скажу, что придумал.

— Это легко. На ком показать?

— Только не на нас! Мы люди обидчивые… Вон, сколько воронья. Чем не мишень?

— Не буду. Пусть летают.

— Любишь зверушек? Слыхал, Лес! Добряки они добренькие, оказывается… Вот почему все ваши охотники горькие пьяницы. Заливают совесть свою страдающую… Хах!

— Там, на горке, сухое дерево. Смотрите.

Я поворачиваю голову в нужном направлении, судя по движениям Лучика у моего правого бока. Она прицеливается. Волна холодной деловитости касается меня, как влажный язык.

— Тик, два, три, — считает армеец. — Ого!

Скупой плевок выстрела вонзается в воздух. Где-то выше и дальше с громким деревянным треском разлетается щепа, а за ним следует сползающий грохот и удар, приглушённый травой.

— Ого, — повторяет наш собеседник. — Это лучше, чем в ворону. Там бы мясо во все стороны, как дождь.