— Худенькая и маленькая, говорите. Не опасна. Мне даже обидно, — Лучик склоняет голову набок, наблюдая, как недоумённо вздёргивает брови пасечник. — Многие беды проистекают из того, что люди судят по первому впечатлению.

— Не очень вас понимаю…

— Всё просто. Знали бы вы, как мне надоело всех разубеждать в собственной слабости. Особенно мужчин.

Ей жаль высокого человека в смешной шляпе. Из-за его верований, которые и не религия совсем, но так жестоко, безысходно отрицают смысл существования его родного мира, из-за его судьбы, вынудившей покинуть один дом и не принёсшей счастья в другой, из-за неудобства и боли, которые она сейчас ему причинит. Но её научили делать это аккуратно, даже бережно, без желания покалечить и тем более убить. Хотя знал бы кто, как всякий раз сердце обливается кровью, особенно когда нужно остановить того, кто симпатичен, с кем только что так мирно беседовали… Порывисто бросаясь вперёд, Лучик остро касается чужой шеи ребром вывернутой ладони. Усиль нажим, ударь чуть повыше — и смерть. Но она не убийца. Тело бессильно скользит по стене — она успевает подхватить его под мышки и опустить на мешки рядом со спящим Серым.

— Простите меня, — шепчет она потерявшему сознание человеку, на лице которого застыло всё то же недоумение. — Вы мне очень понравились, вы тоже хороший…

— Да и мне он приятен, сумасброд пчёльный. Жив?

Худенькая и маленькая девушка закидывает за плечо свою винтовку и оборачивается на голос наверху лестницы.

— Кошка, — иронично повторяет она. — Да, жив. Так это вы И'нат? Из вас самый никудышный сторож, которого я когда-либо встречала.

— Знаю, — он спускается. — Возраст, наверное, дряхлость… Да ещё и чувствительным стал. Сострадающим. Точно скоро помру. Закрывайте дверь, а я понесу мальчика. Токмо скажите, куда.

— Полезно подслушивать под окнами, так? А ещё и в смородине…

— Экие вы. Как догадались?

— По запаху. От вас пахнет овчарней. И топаете вы громко — все кусты, наверное, переломали…

— Вот оно что… А у нас на деревне совсем нет овец. Зато есть коровы, мои любимицы. Ни ссор у них, ни грызни. Знай жуют себя траву и жуют. Благодать.

7. Серый

— Вы — армейцы, — Лучик, похоже, их не боится. — Вас наняла пророчица? Чтобы закончить то, что начнёт Очищение? Или продолжить — в случае его неудачи?

— Не волнуют меня никакие чищенья, беляночка. Нам посулили звонкую монету за жаркое из конфедератов. Деньги нужны завсегда.

— И ради них вы убьёте?

— Ну да. Наши предки, прежние армейцы, так часто делали. Ремесло прародителей, традиция!