– И Шёберга? И нижних чинов?

– Всех.

Таррот рассчитал правильно. Тучи наполнялись водой всё больше; к вечеру дождь мог пойти, а уж ночью он точно должен был пролиться. Но ночью дракон запланировал себе другие дела.

Он вылетел из пещеры с соблюдением всех мер предосторожности за час до заката. Дождь только-только начинался. К моменту атаки видимость по вертикали должна была снизиться до пятисот маэрских ярдов. То, что надо: никто не увидит угрозу с неба.

Дракон без спешки облетел строй кораблей. Видеть он их не мог, даже драконьим глазам пелена дождя не поддавалась. Но потоки магии жизни чувствовались, осталось лишь отсортировать их по интенсивности. Вот тут и начались трудности.

То ли высота была слишком велика, то ли насыщенность воздуха водой портила дело, но Таррот не смог обоснованно выбрать цель, поскольку был не в состоянии отличить корабли по размеру. Создавалось впечатление, что по количеству людей на борту все они одинаковы. Такого, разумеется, быть не могло. Но и водная магия не давала отчётливого приоритета какой-либо цели перед другими. Ветер был слабым, сигнал от волн, разбивающихся о корпуса кораблей, по интенсивности сравним с шумом от дождя.

В драконьей системе обучения воинов воспитание терпения полагается одним из основных элементов. Дракон мысленно отложил атаку и поднялся на высоту восьми тысяч ярдов, пробив при этом облака. В свете заходящего солнца перспективы изменения погоды были ясны: дождю предстояло литься примерно часа четыре. Это означало, что атака состоится этой же ночью, но позже.

Дракон с теми же предосторожностями вернулся в пещеру. Ему осталось лишь ждать.

* * *

У пластунов не особо сильный дождь почитался за союзника. Часовые мёрзнут на посту, теряют бдительность, слышимость дурная, видимость и того хуже. Что может быть лучше плохой погоды?

На этот раз хорунжий Неболтай не участвовал в поиске лично. Он поставил задачу подчинённым и был уверен, что те её выполнят в меру своих сил и умений. Но действительность несколько разошлась с предположениями.

Семаков точно так же оказался обманут в надеждах. Понадеявшись на ловкость подчинённых Тихона, он ожидал рядового или унтера. Эти ожидания продолжали в нём жить, когда прибыл посыльный от пластунов и доложил, что «господин хорунжий с пленным ожидают». Но в момент, когда он вошёл дом, где размещался пехотный штаб, то увидел французского офицера в чине лейтенанта.

Тихон предупредил вопросы:

– Извиняюсь за своих храбрецов. Чай, не на базаре покупали: кого нашли, того и увязали.

– Да ты что, Тихон, Андропович, – не вполне искренне отвечал моряк, =янев претензии. Понимаю дело. Что ж, поговорим…