Именно в таком духе и высказались гордые победители с «Херсонеса». Исключением был Руднев, отметивший, что бой в открытом море дал возможность российским кораблям полностью реализовать их преимущество в скорости и манёвренности. Отсюда последовал вывод: в стеснённых условиях исход мог оказаться и менее благоприятным.

Командир «Морского дракона», а также его старший помощник сохраняли при этом самое доброжелательное выражение лиц. А уж голос Семакова был прямо наполнен благими чувствами.

– Михаил Григорьевич, что желаете добавить к сказанному?

Начарт был не просто опытным артиллерийским офицером. На его стороне также играл большой стаж общения с нынешним командиром «Морского дракона». Вот почему он высказался именно в том духе, который и ожидался.

– Господа, вы правильно оценили итог операции, кою содеяли мы все нынешним днём. Однако остались неучтёнными некие обстоятельства…

Представители «Херсонеса» ощутимо напряглись. Весь их офицерский, а также гардемаринский опыт говорил, что слово «однако» просто так не произносят. Безоблачный до этого горизонт стали заволакивать штормовые тучи.

– …А именно: нам противостояли турки, а не французы или британцы. Наши действа были правильными, допускаю. Как насчёт турецких?

Вопрос явно был риторическим. Спрашиваемые окислялись на глазах. Семаков поспешил сгладить колючки:

– Господа, я не ставил и не ставлю цель преуменьшить ваши заслуги. Но хочу особенным образом отметить, что противник нам попался не из трудных. Так как насчёт неприятельских ошибок? Прошу вас высказаться, Степан Леонидович, – обратился он к начарту «Херсонеса».

Ячменёв встал и начал, вопреки ожиданиям некоторых, довольно толково и спокойно излагать:

– Турецкий пароходофрегат слишком поздно нас заметил и, вероятно, недооценил скорость, с которой вы шли, Владимир Николаевич. По сей причине турецкий командир приказал заряжать орудия слишком поздно. Что же касается…

И дискуссия завертелась.

Обсуждение этого сражения состоялось и в другом месте. Правда, там тема оказалась расширенной. Состав участников: армейские в чине не менее полковника и капитаны кораблей класса не менее фрегата.

Совещание вёл недавно назначенный командующим флотом Чёрного моря адмирал Брюа.

– Господа, подводя предварительные итоги кампании, можно констатировать: Севастополь пока что неприступен. Наш план относительно адмирала Нахимова был выполнен лишь частично: этот офицер тяжело ранен, но не убит. Мало того, по последним сведениям, он уже пришёл в себя и в состоянии говорить. Русские врачи выражают осторожный оптимизм. Все штурмы хотя и причинили русским потери, но наши оказались намного больше. – Брюа сделал паузу и обвёл слушателей взглядом. Внимание аудитории было полным. – Но есть и другие новости. Два русских корабля оказались в состоянии перехватить наш караван из трёх турецких кораблей. Полностью уничтожен груз, в высшей степени необходимый для флота и армии. – Адмирал не упомянул о характере груза, хотя Те, Кому Надо, уже знали, что там были боеприпасы, продовольствие и фураж. – Что касается русских, то один из них опознан как хорошо нам известный «Морской дракон». Второй – переделанный пароходофрегат «Херсонес». Наши люди доложили, что у последнего убрано всё парусное вооружение, а также колёса. Но скорость в результате заметно увеличилась. Достоверно установлено: новые машины на этом корабле не были поставлены из Европы. К имеющемуся вооружению бывшего пароходофрегата добавили орудия – такие же, как и на «Морском драконе». А теперь, господа, я хотел бы выслушать ваше мнение. Если есть вопросы, прошу их задать.