Однако имелось некоторое обстоятельство, которое дракон заметил, но не придал значения. Мало того: и российская разведка его упустила. В самый последний момент на шканцах соорудили боевую рубку с бронёй из дюймового железа. Ставить нечто более солидное инженер-кораблестроитель не мог: броневых плит в тот момент не оказалось, а если и были бы, то их установка уменьшила бы остойчивость.

Желание адмирала Нахимова побриться перед приёмом посетителей вызвало у Мариэлы кислую гримаску. Технологию бритья она представляла и потому опасалась небрежности брадобрея, который вполне мог в процессе неправильно повернуть голову Нахимова. Магическое же бритье госпожа доктор справедливо сочла зряшной потерей энергии.

По этой причине Павел Степанович предстал перед посетителями в не совсем прежнем виде. Второй признак недавнего ранения состоял в повязке вокруг головы: Мариэла посчитала, что она может служить дополнительной защитой места, где была рана. Зато глаза адмирала блестели вполне здоровым блеском, а голос был бодр и энергичен.

Первым посетителем был капитан второго ранга Семаков. Выслушав дежурные пожелания скорейшего выздоровления и предложив, как обычно, «без чинов», адмирал начал свой расспрос.

– Владимир Николаевич, я сейчас не буду касаться дел на укреплениях. Мне предстоят иные посетители, да-с. Барон Остен-Сакен и князь Васильчиков. Уж они о сухопутных делах доложат в подробностях. Больше меня интересует положение дел на море.

– Эскадра в пятнадцать вымпелов вышла из Босфора. В неё входят три броненосца, их буксируют три колёсных пароходофрегата. Остальные шли под парусами, но мой разведчик не смог разглядеть, были на них дымовые трубы или нет.

– Хорошая у вас разведка, Владимир Николаевич. Хотя…

На лице Нахимова мелькнула и скрылась хитрая улыбка.

– Так точно, Павел Степанович, это постарался тот самый господин, которого вы видели… – рука Семакова изобразила неопределённый жест, – там, вдали.

Взгляд адмирала снова сделался острым.

– Какой может быть точка назначения? Ваши предположения-с?

– Севастополь! – отрубил гость. Но тут же Семаков постарался смягчить тон: – Виноват, Павел Степанович, более ничего на ум не приходит.

– И на то весьма похоже… – задумчиво протянул адмирал.

– Осмелюсь ещё побеспокоить, Павел Степанович. Дело некоторым родом политическое. Вместе с вами на Камчатском люнете была ранена Марья Захаровна, в неё также стреляли из штуцера…

– Знаю, как же-с. Сия дама поскромничала, мне ничего не сказала, это другие доложили. Но сейчас она, как понимаю, в порядке. Так что за политика?