Прилетевшие из ниоткуда ракеты "Бурного" сильно попутали планы японцев об отсутствии кораблей противника. "Летучий голландец, что ли?" — думал капитан "Осими", учившийся в Европе. В моменты раздражения он думал на ненавистном ему английском. Он наблюдал, как тушат "Кинисаки", горящий как факел, в четырех милях от него. На "Кинисаки", как выяснилось позже, ракета не взорвалась, но прошлась под обшивкой по-русски, посему задела цистерны с горючим для вертолетов, и над кораблем поднялся черный дым.

Крейсер "Майя" получил два попадания, и вероятность его выживания была весьма малой. Там "москиты" разорвались, неся команде и кораблю быструю смерть. Четвертая ракета пробила фрегат "Сендай", и ему хватило, чтобы затонуть в ходе боя. Соединение бросило горящую "Майю".

Ее тут же отследил беспилотный разведчик, и с берега поднялись русские вертолеты на добивание. Крейсер был оставлен немногочисленной выжившей командой и затонул. "Кинисаки" искусством команды потушил пожар, но лишился электроники и навигации, потому в авианосном бою стал бесполезен. Это была любимая победа для Гнома: крейсер, фрегат, поврежденный авианосец против четырех вспомогательных катеров.

Поронайск оказался крепким орешком. Точнее, скоропалительную скорлупу русские расположили вокруг него. Бои за этот город продолжались двое суток, но взять его и перенести линию снабжения к северу, как это планировалось в Генштабе, японцы так и не смогли. Время поджимало, и утром 7-го сентября командующий Кирафутским фронтом генерал-майор Накато, собрав пехоту и артиллерию в один кулак, прорвал тонкую русскую линию между Углегорском и Поронайском и, оставив русские города-крепости в тылу, развернул наступление на северо-запад. Танки и броневики вышли к морю севернее Лесогорска, но этот успех не оказал на русские отряды, запертые в Углегорске, никакого воздействия, тем более, что русские аналитики, как оказалось, предвидели его и заранее организовали снабжение по морю. Накато уже не мог остановиться, хотя его войска таяли, а его коммуникативная линия, идущая через Красногорск, Томари, Чехов, Южно-Сахалинск на Крильон и Корсаков, была слишком длинна. "Русские партизаны-ролевики повысили ее транспортное сопротивление до бесконечности", — писали в Интернете. "Ну уж до бесконечности!" — качал головой Гном, отсылая "новости" сухопутному командующему.

Взятие Поронайска изменило бы все, но четвертый штурм города был отбит русской авиацией, действующей с аэродрома Смирных и захватившей господство в воздухе над Средним Сахалином. "Вот когда японцам пригодилось бы 3-е авианосное соединение, а еще лучше — 1-е или 2-е! Или даже 4-е", — злорадствовал Гном.