Перевод получился раза в два короче оригинала, но потери были восполнены энергичной жестикуляцией. Когда толмач закончил, ополченец закивал, как фарфоровый болванчик. И в подтверждение того, что все понял, поднял арбалет.

— А теперь, мой сообразительный друг, — обратился Влад к Болдахо, — собирай сюда всех, кто свободен. Гляжу, народ не проникся. Я слово скажу.

Болдахо, которого землянин еще вчера назначил своим заместителем, тотчас принялся собирать рассыпанный по стене отряд. И делал он это, не сходя с места, — истошным, похожим на рев марала в период гона криком. На это Влад только руками всплеснул: подчиненные не уставали «восхищать» его своей непосредственностью. Он принял под свое начало пронырливого Болдахо и его дружков на следующий день после Посвящения. Гэндж предлагал любых стрелков на выбор, но солдат предпочел именно эту банду. Не случайно, конечно. Как ни крути, а худо-бедно знал их. И они его тоже знали. Спелись накоротке в тот незабываемый вечер, когда случилась драка в кабаке постоялого двора. Благодаря той славной заварушке Влад был в курсе, что парни заводные, чужаков не любят и в запале себя не помнят. Короче говоря, ребята боевые. С такими в одной команде сражаться можно. Даже очень можно. Необученные, правда, но других тут и нет. Откуда тут быть обученным?

Поначалу он на самом деле собирался удерживать отмеренный рубеж безо всяких помощников. По той причине, что одному проще. Надеешься только сам на себя и отвечаешь только за самого себя. Тебя никто не подставит, ты никого не подставишь. Все просто. Проще некуда. Необстрелянными же добровольцами руководить тяжко. Удовольствие это, мягко говоря, сомнительное. А говоря честно: ну его к черту такое удовольствие! Но выбора не было. После того как ему показали сектор ответственности, пришлось отказаться от мысли воевать в одиночку: от башни до башни оказалось без малого восемьдесят метров. Где здесь самому управиться? Не разорваться же? Если бы имелись при себе автономные ударные установки, или управляемые минные комплексы, или еще какие-нибудь милые сердцу игрушки из той же песни, тогда разговор был бы другой. Тогда бы до скончания веков держался. Только боеприпасы и хавчик подноси. Или с «вертушки» сбрасывай. А так, без спецоборудования, — извините.

Всего башен на крепостной стене насчитывалось двенадцать штук. И секторов, естественно, тоже было двенадцать. Очень удачно выходило — каждому Охотнику по сектору. Еще один Охотник оставался в горячем резерве. Вернее одна. Охотница. Тыяхша.

Владу по жребию (тянули бумажки из новой шляпы Гэнджа) достался сектор слева от смотровой башни, которая располагалась над центральными воротами. По принятому тут счету — двенадцатый. Лысый Ждолохо со своими стрелками занял оборону в одиннадцатом секторе. Выходило так, что был он соседом Влада с той стороны, которая против часовой стрелки. А в секторе по часовой расположился отряд Энгана, младшего брата Тыяхши. Гэнджу выпал сектор шесть. И остальных Охотников не обделили. Ну а когда наступил Последний День Охоты, все Охотники с вверенными ополченцами заняли позиции на выпавших секторах. Занял и Влад. И уже вполне освоился с новой для себя ролью.