— …от жизни, проводимой с Благим помыслом, ради Мира, ради Владыки Колеса Времени», — продолжил полковник.

— Красиво, — сказал Влад.

— Красиво, — согласился Харднетт. И, помогая ему подняться, заторопился: — Ладно, солдат, пора уходить.

— Куда?

— В Храм Сердца. Больше некуда.

— Не рано?

— Посмотри, что вокруг творится.

Влад осмотрел поле битвы взглядом Охотника и ужаснулся: Зверь уже прорвался в город. Он проходил сквозь расплавленные ворота, проникал сквозь дыры в разорванном шатре и лез через стену, на которой практически уже не осталось защитников.

Город теперь походил не просто на блестящий торт, а на блестящий торт, в котором копошатся опарыши.

Это был конец.

Барабанный бой затих, люди спасались бегством.

— Давай хоть этих прикроем, — показал Харднетт рукой на спешащих к башне стрелков.

Влад, кинув ему винтовку, а следом и последний магазин, сказал:

— Работаем на пару.

Через полминуты они уже вели остатки своей маленькой армии вверх по одной из улиц к подножию Храма Сердца. А у ворот Храма шла отчаянная сеча.

Уцелевшие Охотники отбивались от наседающих Зверей, давая возможность горожанам укрыться за стенами святилища.

Влад, обеспечив вместе с Харднеттом проход безоружных стрелков, присоединился к Тыяхше и расположился у правой створки массивных золотых ворот. Полковник отбежал к Гэнджу и Энгану — братья занимали позицию слева от входа.

Минут десять Охотники не подпускали Зверя, но потом и стрел не осталось, и смысла — людской поток иссяк, всю площадь перед Храмом заполнили омерзительные коконы.

— Закрывайте ворота! — приказал Гэндж тем, кто был внутри, а потом Охотникам: — Уходим!

Через мгновение шумно заработали блоки невидимого механизма, и ворота стали медленно закрываться. Охотники один за другим потянулись внутрь.