Фос поднял на него мутный от боли взгляд. И Юкон понял – та боль, которой испытывала его Шанна, ни в какое сравнение не шла с той, что причинял теперь Риад.

– И сына? – Шанну его предложение тоже не оставило равнодушной. – С каких это пор ты заботишься о его судьбе?

– С рождения, – отрезал Риад и приблизился к правительнице Тенебриса. – Я прошу тебя, Шанна. У тебя ведь есть сердце, раз ты до сих пор не убила их. Юкон – твой сын. Я знаю, о чем говорю. Ты можешь не любить его, можешь отказаться от него, но рано или поздно поймешь – он неотъемлемая часть тебя. Если ты его потеряешь, боль будет такой, что оставит незаживающий след навсегда. И лучше умереть самому, чем жить с этой болью.

Шанна долго смотрела на него. Она явно колебалась. Мертвый пес улегся на пол, спокойный и невозмутимый, будто разом лишился той жажды крови, что вела его прежде.

– Как трогательно, – процедила Шанна, обдумав слова Императора. В голосе ее вновь проявились стальные нотки. – На колени, – велела она. – Проси меня на коленях, чтобы я приняла твой дар.

Юкон заметил, как порывисто вздохнула Асса, но осталась неподвижна. И близость ее к Козырю подсказала: она здесь, чтобы защищать. Защищать мальчишку, и никого кроме него.

– Не смей, – Фос тенью отслонился от стены, но не смог ступить и шагу, как припал на одно колено. Рука его автоматически коснулась ножа и вдруг выдернула рукоять. Крик разорвал тишину, но лишь на мгновение – эхо его стихло, а престолонаследник согнулся, зажимая рану пальцами, сквозь которые потекла кровь.

Риад бегло взглянул на него. Губы дрогнули в презрительной усмешке, но плечи уже сгорбились, и он покорно опустился перед Шанной на колени.

– Встань! – с неподдельным отчаянием крикнул ему Фос, подняв подбородок от груди. – Не смей ей подчиняться!

Император одарил его презрительным взглядом.

– Тебе, значит, можно, а мне нет? – Он смотрел на Шанну снизу вверх, совершенно покорный, но в единственном зрячем глазу билась такая ненависть, что даже правительнице Тенебриса стало не по себе.

Юкон сжал ладонь в кулак, и из нее на пол закапала кровь. Проснувшаяся боль отрезвила. Все, что здесь происходит, происходит из-за него. Если Риад сделает то, что обещал, кем Юкон вернется в Луксмир? Предателем? Тем, кто разрушил Империю окончательно?

«Ты пришел созидать, а не разрушать», – сказала ему Соро.

Созидать, а не разрушать.

– Ты прав, – признала Шанна, вальяжно подойдя к Риаду. Пальцы в красных перчатках грубо схватили его за волосы и оттянули голову назад. – Я знаю, что такое непроходящая боль. Я чувствую ее всякий раз, когда вижу, как все, что я создавала, вот-вот рухнет.