Вроде как-то так было. Чего только не найдешь в собственной памяти. Наизусть эту чушь учить заставляли. Хотя вот про «знамение» не уверен. Бессмыслица какая-то получается. Впрочем, какой там особый смысл в этой писанине наших бессменных бессмертных поэтов.

А кто конкретно написал, не помню. Но явно этот кто-то сидит себе и сейчас в уютном доме из стекла и бетона, отделанного «под старину», непременно с видом на горы. Или, на худой конец, на море. Ему роботы все на блюдечке подносят, а если выразиться грубее, то и одно место подтирают, а он из века в век страдает от безысходности и бессмысленности существования и убивает при этом целые месяцы на создание одного только стихотворения. Вечная жизнь без страданий ему, видите ли, в тягость. Писал бы себе про ручейки да про бабочек, как этот, как его, Аль-Фет. Скучно ему, понимаете. Эх, сюда бы сейчас эту сволочь!

От накатившего на него приступа злости Аран ударил кулаком по зеркалу и тут же пожалел об этом. Костяшки пальцев отозвались неприятной ноющей болью и принялись медленно пульсировать. Арану захотелось расплакаться от собственного бессилия.

В последнее время он постоянно чувствовал неприятную тяжесть в суставах. Каждый раз, когда он вставал на ноги, его колени обязательно напоминали ему о своем существовании громким хрустом и пронзительной резкой болью. После продолжительной ходьбы (в те дни, когда прогрессирующий артрит давал ему передышку и он мог позволить себе прогулку) или подъема по лестнице его начинала мучить одышка, а сердце было готово выпрыгнуть из груди.

Но так уж случилось, что ближайший к нему человек, способный вмешаться в процесс клеточного старения на уровне теломер ДНК и остановить их губительное саморазрушение, находился сейчас по другую сторону тоннеля, на Мулифене, в мрачном вулканическом мире тархонтов. Насколько знал Аран, работа его продвигалась медленно. И так уж получилось, что люди, способные ему помочь и изготовить необходимое оборудование, тоже находились по другую сторону тоннеля, на Терре.

А сам Аран был посредине и изо всех сил пытался вновь открыть захлопнутые двери между мирами. И одна из них была почти открыта. Если уж не дверь, то по крайней мере окно. Или, скажем, большая форточка, в которую за последние десятилетия смогли просочиться несколько тархонтов. И, чтобы превратить ее в огромные ворота, ему недоставало трех сфер. Он знал, что они находятся где-то неподалеку. И Аран был готов сделать все возможное, чтобы их получить.

Аран завернулся в полотенце и вышел из душевой кабины. Последние клубы пара быстро исчезали в вентиляционных отверстиях, и температура в комнате вновь пришла в норму. Он задумчиво посмотрел на дверь. Его буквально подмывало вернуться к этому самодовольному хранителю и переломать ему все кости прямо сейчас. Аран сдержался.