— Я уверен. Снимите с меня утяжелители, — в его голосе не было и тени сомнения. Он готовился все это время. Он изучил каждого своего противника. А вот они о нем не знали ничего. Он был уверен в своей победе.

Сейчас в ремнях, носимых арханом на голое тело, были совсем другие грузила. Каждое из них весило в два раза больше тех, которые были раньше. Когда куратор стал один за другим деактивировать артефакты, они падали на землю с гулким грохотом.

— Мне всегда было интересно, почему ты так настаивал на том, чтобы стать тенью Ренана? Почему нельзя было подождать взросления Ликира?

— Потому что Ликир – моральный урод. Я не хочу ему служить. По крайней мере, я сам выберу, перед кем вставать на колени.

— Откуда ты… — Советник замер, уставившись на своего ученика. Об этом вообще знали единицы. Королевская семья сильно не хотела распространяться о некоторых особенностях характера младшего принца.

– Вы на самом деле хотите знать, куратор? – змеиный взгляд архана за годы в «клетке» стал не просто пугающим. Любому, смотрящему в его глаза, казалось, что его душа вот-вот утонет в океане боли и безумия.

– Ты прав. Это не мое дело.

Последний утяжелитель рухнул на землю. Архан даже покачнулся от неожиданной легкости в теле. Казалось, он вообще перестал весить хоть что-то. Медленными плавными движениями он стал делать растяжку, чтобы почувствовать возможности тела. Он сам себе казался туго натянутой пружиной, смертоносным арбалетом, который только и ждет нажатия на спусковой крючок.

— У тебя четыре часа. Свыкнись.

Архан ничего не ответил. Он потер от чего-то зачесавшуюся алую татуировку «клетки» на плече. Сейчас там были три продольные линии и четыре поперечные. На самом деле, он провел в клетке уже почти пять лет. До пятой полоски оставалось чуть больше полутора месяцев. Но заполучить ее ему было не суждено. Зиргрину было уже пятнадцать. Иронично, но он был на год младше Ренана. И в бой ему идти предстояло против взрослых убийц. Самому младшему ученику, участвовавшему в отборе, было сейчас двадцать лет. Почти всю свою жизнь эти люди и нелюди проходили через ужасающие нагрузки и страдания ради одной единственной цели. Умереть сегодня при попытке пройти отбор. На них потрачены бесчисленные и очень дорогие ресурсы, их обучали лучшие из лучших. И все только ради того, чтобы сегодня из жесточайшей резни вышел один-единственный разумный. Самый сильный и самый умелый. А, возможно, и самый хитрый.

Спустя четыре часа куратор вернулся в компании еще двух Советников. Они остановились напротив застывшего на месте Зиргрина.