И Саравора не стало.

Луч ослабел, иссяк. Сердце погасло. В мои глаза слова заполз сумрак.

Сделалось очень тихо.

Я увидел Ненн. Она лежала ничком и смотрела на меня. Я подумал, что она умерла, но она моргнула и улыбнулась. Я улыбнулся ей, и тогда моя Ненн закрыла глаза.

Значит, мне умирать в одиночку. О духи, так пусто и холодно. Ублюдок Саравор превратился в историю, но забрал с собой многие тысячи жизней. Хотя Границе уже ничего не грозит. Покойся с миром, доблестный капитан. При всем твоем дерьме ты, все-таки сумел сдохнуть с пользой. И Воронья лапа не будет разочарован. Он свою часть сделки выполнил, и те две души, которые я обменял на свою, наверное, живут и радуются. В общем, не так уж плохо умирать, истекая кровью на крыше Великого шпиля после трудного рабочего дня. Тут мирно и спокойно.

Хотя, похоже, с миром и покоем я поторопился.

– Ну ты и обосрался, – прокаркал ворон.

– Но все-таки получилось, – прохрипел я.

Хрипеть было трудно.

– Ну да, кто спорит. Но «Черным крыльям» потребуется новый капитан.

– Что правда, то правда, – согласился я и посмотрел в небо.

Послышались шаги – быстрые, легкие. Перед глазами вовсе затуманилось. Я потерял уже много крови. Мысли путались в голове. Наверное, такие шаги у смерти – ну, когда она приходит легко. Наконец-то она за мной.

Но голос какой-то очень уж здешний. Детский. Кто-то умоляет и плачет. Нелепо – но похоже на Амайру. Кто-то трогает маленькими холодными пальцами мое лицо, пробует повернуть меня на бок и не может, потом умоляет снова и всхлипывает. В самом деле, очень похоже на Амайру. Неприятно слышать плач, когда уходишь в темноту.

Маленькая холодная рука прижалась к ране, словно хотела затолкнуть назад все вытекшее сквозь нее. Я попытался улыбнуться. Конечно, ни к чему ребенку видеть такое, но все же я был очень рад Амайре. Хоть кто-то пришел проводить.

А затем фальшивая пернатая тварь принялась нашептывать моей любимой девочке.

Мир окончательно превратился в муть, голоса отдалились. Ворон и девочка говорили о долгах и платежах, о жизни, повернувшейся не так, как следовало бы.

А затем пришла пустота.

40

40

Я открыл глаза и обнаружил себя живым.