Эгвейн смотрела в стоящее перед ней высокое зеркало и не понимала, что удивляет ее больше: собственное гладкое, без признаков возраста лицо или же полосатый палантин, свисающий с плеч. Палантин Престола Амерлин.
«Тринадцать».
Она покачнулась, ухватилась за раму зеркала, чуть не опрокинув его и себя вместе с ним на выложенный голубой плиткой пол своей гардеробной.
«Что-то неправильно», – подумала девушка.
Ощущение неправильности не имело никакого отношения к внезапному головокружению Эгвейн, или, по крайней мере, вовсе не из-за головокружения она испытывала подобное чувство. То было нечто иное. Но она понятия не имела, что именно.
Сбоку от Эгвейн и на полшага позади нее стояла Айз Седай – с такими же высокими скулами, как у Шириам, но с темными волосами и с карими глазами. Она внимательно смотрела на Эгвейн, а на ее плечах лежал палантин хранительницы летописей, шириной с ладонь. Нет, эта женщина не Шириам. Раньше Эгвейн ее никогда не встречала; однако девушка была уверена, что знает ее не хуже самой себя. С некоторой неуверенностью она соотнесла облик женщины с ее именем. Белдейн.
– Мать, вам нездоровится?
«Ее палантин – зеленый. Это значит, что она возвышена из Зеленой Айя. Хранительницу всегда избирают из той же Айя, что и Амерлин, которой она служит. Следовательно, если я Амерлин – если? – то и я тоже принадлежала к Зеленой Айя». Эта мысль потрясла Эгвейн. Причем потрясло ее не то, что она была из Зеленой Айя, а то, что ей пришлось прийти к этому выводу путем мысленных рассуждений. «Свет, что-то неправильно со мною».
Голос в ее сознании затих, утонув под конец в каком-то жужжании.
«Тринадцать приспешниц Темного».
– Со мной все хорошо, Белдейн, – промолвила Эгвейн. Имя это странно отозвалось на языке; ощущение было такое, будто Эгвейн уже многие годы произносила его. – Нам не следует заставлять их ждать.
«Кого заставлять ждать?» Она не знала, только чувствовала безграничную печаль, что тому ожиданию пришел конец, и беспредельное нежелание.
– Мать, скоро они начнут терять терпение.
Голос Белдейн прозвучал неуверенно, словно она чувствовала такое же нежелание, как и Эгвейн, но по иной причине. Если только Эгвейн в своей догадке не ошибалась, то Белдейн, при всем внешнем спокойствии, на самом деле пребывала в ужасе.
– В таком случае лучше приступить к делу.