Белдейн резко и с силой стукнула жезлом об пол, после чего с дрожью в голосе провозгласила:
– Она идет. Блюстительница печатей. Пламя Тар Валона. Престол Амерлин. Она идет.
Послышался шорох юбок – это женщины с шалями на плечах поднялись со своих кресел, расставленных на возвышении по окружности зала. Кресел было двадцать одно, и стояли они сгруппированными по три, каждая тройка была выкрашена краской и обита тканью того же цвета, который имела бахрома на шалях женщин, теперь стоявших возле них.
«Это – Совет Башни, – думала Эгвейн, направляясь к своему креслу. Креслу, предназначенному для Престола Амерлин. – Так оно и есть. Совет Башни и восседающие от каждой Айя. Я же была здесь тысячи раз».
Но ей не удавалось припомнить ни одного раза из этой тысячи. «Что же я делаю на Совете Башни? Свет, да они заживо сдерут с меня кожу, когда обнаружат…» Девушка не вполне понимала, что же такое могут обнаружить собравшиеся здесь сестры, однако молила, чтобы этого не произошло.
Усаживаясь в кресло Престола Амерлин – кресло, которое и само называлось Престолом Амерлин, – Эгвейн поняла, что не имеет ни малейшего представления, что же ей делать дальше. Когда села она, остальные Айз Седай тоже расположились в своих креслах – все, кроме Белдейн, которая стояла рядом с Эгвейн, сжимая жезл и нервно сглатывая. Казалось, все ожидают чего-то от Эгвейн.
– Начинайте, – произнесла она наконец.
Ее слова оказалось достаточно. Со своего места поднялась одна из восседающих от Красных, и Эгвейн испытала потрясение, узнав в ней Элайду. И в то же время Эгвейн давно было известно, что Элайда являлась главой восседающих от Красных, а заодно – ее злейшим врагом. Взглянув на лицо Элайды, пронизывающей зал своим взором, Эгвейн внутренне содрогнулась. Лицо той было суровым, холодным… и торжествующим. Оно сулило нечто такое, о чем лучше не думать.
– Введите его! – громко сказала Элайда.
Со стороны одного из пандусов – не того, по которому пришла Эгвейн, – донесся скрип и шарканье сапог по камню. Появились люди. Дюжина Айз Седай окружала трех мужчин, двое из которых были крепкого сложения стражниками, с сияющей у каждого на груди белой слезой Пламени Тар Валона. Оба тянули цепи, которыми был скован третий мужчина, он спотыкался чуть ли не при каждом шаге, словно был оглушен или находился в полубессознательном состоянии.