– Мы в ловушке! – завыл кто-то.

– С запада тоже разбойники! – крикнул Гарун Казиму в ухо. – Поворачивай на юг! – Взобравшись на козлы, богослов выхватил у него поводья. – Я поведу, Казим! Ты должен сражаться!

Казим скатился обратно в повозку как раз в тот момент, когда какой-то человек попытался в нее запрыгнуть. Это был такой же рекрут, как и они, но юноша ударил его сапогом в лицо, и тот полетел прочь. С выражением ужаса на лице девчонка молча прижималась к Джаю, а затем вдруг уставилась куда-то за спину Казиму. Обернувшись, тот увидел догнавшего их ингаширского разбойника, уже заносившего клинок над Гаруном. Не задумываясь, Казим метнулся вперед, выставив свой кинжал на пути удара. Сталь звякнула о сталь, и его рука, загудев, онемела; маленький клинок едва не выпал из ладони юноши. Узкие глаза устремились к нему, и Казим ощутил легкое возбуждение, смешанное с испугом: вот она, настоящая битва не на жизнь, а на смерть.

Ингаширец ударил его сверху, однако он дернулся в сторону и, позволив клинку просвистеть мимо себя, рванулся изо всей силы и вонзил кинжал в руку всадника по самую рукоять. Раздался болезненный вздох, и сабля выпала из разжавшейся руки ингаширца на сиденье повозки. Схватив всадника за рукав, Казим потянул, и тот с криком полетел с лошади под колеса повозки. Гарун и Джай метнулись в разные стороны, чтобы не дать ей перевернуться, а к тому моменту, когда они ее выровняли, за ними уже устремился второй всадник.

Схватив упавшую саблю, Казим бросил кинжал Джаю и прыгнул в конец повозки. Приземлившись на одно колено, он поднял клинок, чтобы отразить удар, а Гарун направил лошадей к югу. Второй всадник настиг их и атаковал. Казим блокировал два мощных удара, а затем рубанул сам и, промахнувшись, едва не упал. Вновь зазвенели удары стали о сталь, но в следующее мгновение повозка подпрыгнула и юноша полетел на ее дно. На секунду он оказался беспомощным, но девчонка, к всеобщему изумлению, отважно швырнула мешок в кочевника, едва не выбив того из седла. Послышался радостный возглас Джая, а скакавший верхом солдат ударил ошеломленного всадника в спину. Взвыв, кочевник тут же упал с лошади.

Солдат догнал повозку. Это оказался Джамиль. Окинув всех четверых взглядом, капитан шокировал их, крикнув:

– Казим Макани, не отставай!

Однако их уже атаковал третий кочевник, так что Джамилю пришлось развернуться и парировать его удар. Капитан сражался весьма искусно. Металл его клинка звонко звенел, высекая странные голубые искры.

Бросившийся за ними лакхский юноша вскочил на подножку повозки.