Группа отстала чуть позади, снизу слышались поднимающиеся шарканья ног. Проходящий мимо пациент удивленно поинтересовался причиной собрания. Ему посоветовали идти в свою палату и не высовываться. Он тут же ретировался.

Стулья, стены, мигающая лампа дневного света, толпа людей с одинаково горящими ненавистью глазами. Что-то из фильмов ужасов, но я улыбнулся в ответ, показывая, что нагнетание жути пропало напрасно.

Слабость ещё сильнее скрутила тело, но нельзя показывать ее, нельзя!

— Вот мы и пришкандыбали, лезь в камеру, терпила! Знай — ты мне сразу не понравился, чушок! — с этими словам Жмырь распахнул дверь палаты.

Я вошел в небольшую комнату, облокотился о косяк.

— Добрый день, товарищ следователь! — я почти падал, но эту фразу смог выговорить твердо.

Глава 26

Глава 26

— Здравствуй, ведарь! — ответил тот, кто постоянно участвовал в кошмарных снах.

— Зачем вы здесь? — я огляделся по сторонам. — Тетя, как ты?

С кровати у окна смотрела тетя Маша, сухонькая, маленькая, с заострившимся носом. Капельница прозрачными шнурами уходила под покрывало. Тётя укоризненно покачивала головой.

— Саша, зачем ты пришел? — выговорила она.

— Я не мог тебя им оставить!

— Молодец! Мы любим таких сознательных! — На спинку соседней кровати облокотился огромный человек в милицейской форме. Судя по звездочкам — прапорщик.

— Тетя твоя в поряде, о себе волнуйся! — сзади толкнул плечом Жмырь.

— Я смотрю у вас так и осталась общая любовь и взаимопонимание, — улыбнулся Голубев.

Спина прислонялась к подоконнику, руки скрестились на груди, тот же серый плащ, стальные глаза и зловещая улыбка. Ни на миг не изменился с нашей встречи в общежитии, словно и не было всех прошедших дней. И повязки нет на глазу — даже шрама не осталось.

И опять я бессилен что-либо сделать — рядом с ним беспомощная тетя. Остается ждать развития событий. Хорошо еще, что слабость покидает тело, руки вновь наливаются силой, понемногу распрямляется сгорбившаяся спина.

— Только отдайте его мне, мигом на куски порву! — Жмырь недобро нахмурился.

— Скоро отдам, имей терпение! — металлическим голосом отчеканил Голубев, — Пока скажи коридорным, пусть разойдутся по местам. Или три перевертня не справятся с двумя слабенькими ведарями?