Погружённые в себя, они шли медленно, преодолевая собственную неуверенность, часто останавливались. Голову подняли уже в нескольких шагах друг от друга.

– Гэбриэл?! – Прошептала Алиса. Губы Гэбриэла скривились от сильного душевного напряжения. Он так и не придумал, что скажет, поэтому произнёс просто:

– Пожалуйста, не уезжай! – И она, издав громкий рыдающий возглас, бросилась ему на грудь.

Роза, притихшая и несчастная, заканчивала собирать сундучок Алисы, которая демонстративно решила не брать с собой никаких подарков. В Девичьей Башне торжествовали и праздновали: Гэбриэл прогнал свою невесту! Кричал ей: «Убирайся, дура!» – и все это слышали! Габи только что не пела, довольна была и Амалия, которая тщательно скрывала свое довольство и лицемерно вздыхала: «Как жаль маленькую Манфред! Так жаль! Но так и случается, когда эти нищие дурочки, которых счастливая судьба поднимает на такую высоту, начинают много мнить о себе!». Тем временем Гэбриэл и Алиса, взявшись за руки, тихие и счастливые, хоть и немного напряжённые, вернулись в комнату Алисы, и та сказала служанке:

– Принеси печенье, фрукты и вино в сад, и запри калитку. Я никого не хочу видеть. Вообще никого. Я буду в саду со своим женихом.

– Да! – Роза присела. – А вещи?

– Какие вещи? – Слегка удивилась Алиса. – Ах, вещи… убери на место.

– Конечно, миледи… – Роза, засмотревшись на них, уронила платье Алисы, и поспешила поднимать и отряхивать его. Она ничегошеньки не понимала!..

– И ты бы уехала? – Спросил Гэбриэл, сидя на тихонько покачивающейся качели и обнимая своё Солнышко, уютно устроившееся у него на коленях.

– Ни за что бы не осталась! Ты же меня прогнал!

– Я не прогонял!

– Ты сам сказал!

– Это ты сказала!

– Я обиделась.

– Я тоже.

Они помолчали, чуть надувшись.

– Не надо было мне напоминать… – Тряхнула Алиса отросшими кудрями.

– Да. – Согласился Гэбриэл. – А мне тем более не надо было.

– Может быть, я немножко была и не права. Но ты тоже был не прав! Видел, что испугал меня своим криком, и за мной не пошёл, не извинился сразу же!

– Ничего я не видел. Я разозлился, и сам был не свой.