– Я хотела на тебя посмотреть. – Вновь повернулась Мириэль к Гэбриэлу, и теперь в её глазах была нежная печаль. – Вы с братом – всё, что осталось от моей любви к мужу и сыну. Ты ведь знаешь, мы, эльфы, любим не так бурно и страстно, но зато вечно. Наши любовь, ненависть и тоска не утихают и не уходят. Время не лечит нас. Оно течёт иначе сквозь наши сердца. У меня нет больше ничего, что излечило бы мою тоску, но есть вы. – Она покачала головой. Протянула к нему руку. – Я боюсь посмотреть в твоё прошлое, боюсь того, что увижу в твоём будущем… Но не могу не прикоснуться к тебе. В тебе свет и любовь моей внучки. Не бойся будущего, Сетанта. И прошлого не бойся тоже. Первое ещё не пришло, второе уже не властно. Дай мне увидеть, как умерла моя внучка, и что пришлось вынести тебе.

Гэбриэл сделал шаг назад:

– Я видел её смерть… Прости, я не могу тебе это показать! Я никому не говорю, я и брату не сказал, даже невесте, потому…

– …что она не хотела бы этого? – Грустно улыбнулась Мириэль. – Я знаю. Но в моём случае это не так. Я живу на этом Острове столько же, сколько он существует… Теперешние эльфы – дети по сравнению со мной. Лаэд Ол Таэр, которого ты знаешь, как Кину – мой внук, и моложе меня настолько же, насколько ты моложе него самого. Неужели ты думаешь, что я не вынесу какого-то зрелища, пусть бы и страшного?.. Я видела столько всего!

– Ничего страшнее, чем боль того, кого любишь, я не знаю. Правда, я и живу на свете совсем мало, но уверен, что ничего страшнее я уже не испытаю. Лишь бы не испытать это вновь, вот о чём я готов молиться день и ночь. Лишь бы те, кто мне так дорог, не пострадали, я готов всю кровь моего сердца отдать за это! И за тебя… госпожа. Я не хочу твоей боли.

Она посмотрела на него так нежно! Глаза её увлажнились.

– Ты искренен. Ты в самом деле чувствуешь именно так… Ах, Сетанта! За что судьба послала нам такого, как ты? За что сделала такой щедрый дар?.. Как права была Лара, давая тебе имя! Ты прав, Чёрный Орёл, нет ничего страшнее… Я столько живу на свете, что знаю совершенно точно: всё другое приходит и уходит, всё можно возобновить, купить, завоевать, найти, но любовь и преданность драгоценны. Они единственное, что ценно и важно… Остальное преходяще. Элодиссы почитают меня, но никто из них не готов вот так защищать меня и беречь мой покой! Даже моя стража. Они мне преданы и готовы умереть за меня, и всё же это не то, что горит в твоём сердце… Ничего не бойся. – Она сама подошла к нему и погладила по лицу. – Я разделю твоё горе. А ты разделишь моё… – Она обняла его, прильнув к груди. Мириэль была высокой, как Мария, может, даже выше. От неё пахло лесом и ягодой… Гэбриэл, обняв её в ответ, почувствовал, как она напряглась и тихо застонала, и обнял крепче, зажмурившись – ему было так её жаль! В ней была огромная сила, и Гэбриэл её ощущал, ощущал, как тепло и жар солнца, благодатный, но и опасный. И почему их звали ледовыми эльфами?! В ней был такой огонь! Закрыв глаза, Гэбриэл ощутил не хрупкую женщину, а что-то огромное, непостижимо огромное! Но там была любовь, и ему не было страшно.