Вик встряхнулась, избавляясь от беспокойного чувства. Нет уж, будем держаться того, что можно потрогать, объяснить и выставить в качестве свидетельства.

– Где Ризинау? – прорычала она.

– Дом Делателя будет открыт! – гаркнул пленник сорванным голосом. – И те, кто был первым, станут последними, а последние – первыми!

Она подумала, не попробовать ли бить его кулаком по этой измочаленной руке, выкрикивая вопросы ему в лицо. Но у него не было ответов. По крайней мере, таких, которые могли бы ей помочь.

Вик поднялась, больше не обращая внимания на беснующегося пленника, безумного, как любой из тех грошовых пророков на Храмовой площади Вестпорта.

– И врата распахнутся, и Эус вернется вновь! И в мире вновь воцарится правда! Слышишь? Великая Перемена…

Она затворила дверь, отсекая от себя его голос, превратившийся в приглушенное бормотание. Снаружи стоял практик, сложив руки на груди.

– Вас хочет видеть его преосвященство, – донеслось шипение из-под маски. – Срочно!

* * *

Вик миновала секретаря с его вечной неодобрительной миной, прошла между двух башнеподобных практиков и вступила в кабинет архилектора. Звук захлопнувшейся за ее спиной двери имел призвук окончательности. Может быть, настало время кое-каких ответов. Или по крайней мере некоторых вопросов.

– Ваше преосвященство, у меня появилось несколько вопросов насчет…

Она остановилась с именем Байяза на кончике языка. Гость Глокты повернулся в кресле, аристократически приподняв бровь:

– Инквизитор Тойфель! – Всего лишь гребаный король, ничего особенного. – Мне так и не предоставилась возможность поблагодарить вас за вашу помощь в Вальбеке. Вам удалось показать меня в лучшем виде, а это не так-то просто сделать, черт побери! Эта ваша записка меня просто спасла, а со мной и несколько тысяч других людей.

Его улыбка несколько поблекла.

– Жаль, что ей не удалось спасти всех – нет, правда… А теперь, как я слышал, вы еще и вытащили нас из той передряги в Вестпорте!

Вик откашлялась.

– Я, э-э… в восторге, что смогла… быть полезной вашему величеству.

Она автоматически соскользнула в тот прилизанный, манерный, слега чопорный тон, которым, должно быть, обращалась к королю ее мать. Самая настоящая Виктарина дан Тойфель, вот уж воистину! Отвратительно. Королевское так называемое правосудие отправило всю ее семью подыхать в рудниках в Инглии, а она тут унижается перед последним представителем царствующей династии! Вот вам Союз во всей красе: будь ты лорд, крестьянин или каторжник, трепет перед вышестоящими у тебя в плоти и крови.

– Готов поклясться, что в Вальбеке вы были единственной, кто полностью сохранил способность трезво мыслить. – Она опустилась на сиденье рядом с королем, и он продолжал, шутливо помахивая пальцем. – И я тогда подумал: в следующий раз, когда я окажусь на тонущем корабле, вот кого я хочу видеть на спасательной шлюпке!