– Могущественные союзники на Севере…

– Ваше величество, – Глокта, морщась, попытался выпрямиться в своем кресле на колесах, – если подозрение падает на моего зятя, оно также неминуемо затронет и мою дочь. В качестве вашего архилектора я должен быть безупречен. Мне следует подать заявление об отставке или по меньшей мере отстраниться от участия в этом…

Орсо отмахнулся от него:

– Не хочу даже слышать, ваше преосвященство! Вы единственный человек в Закрытом совете, кому я полностью доверяю. Вас попросту слишком сильно ненавидят, чтобы из вас получился хороший заговорщик.

Глокта утомленно хмыкнул:

– Вы невероятно добры, ваше величество.

– Кроме того, у нас нет доказательств. Единственная вина Лео дан Брока, в которой я не сомневаюсь, – это то, что он меня презирает. Но если это преступление, то мне придется повесить три четверти населения страны! Вы видели последние памфлеты? Про меня? Про мою мать? Про наши долги?

– Вопиющая ложь, разумеется, – вставил Сульфур.

– И, однако, людям это нравится, только подавай!

– Мы могли бы арестовать Ишера, – предложила Вик. – Думаю, нам удастся вытащить из него правду.

– Искушение велико. – Глокта покачал головой. – Но после дела Веттерланта в Открытом совете нам и так уже никто не доверяет. Мы не можем себе позволить дать им в руки еще одного мученика. Нам теперь нужно ступать очень осторожно, и что бы мы ни делали, иметь при себе побольше доказательств.

– А тем временем мы последуем совету нашего безымянного друга и будем готовиться, – подхватил Орсо. – Соберем собственные войска, соберем всех союзников, каких сможем найти!

– Мы истощены, ваше величество. – Глокта развел руками, которые действительно выглядели истощенными. – Королевская гвардия рассредоточена по всему Союзу, подавляя мятежи ломателей.

– Полковник Форест как-то помог мне собрать несколько тысяч солдат, чтобы драться с северянами. Дивизия кронпринца! – Орсо улыбнулся, словно это воспоминание было для него радостным. – Ее можно сформировать заново.

– На это понадобятся деньги.

– В такие тяжелые времена, как сейчас, – сказал Сульфур, – я не сомневаюсь, что банкирский дом «Валинт и Балк» выкажет свою щедрость.

И вновь Вик удалось сохранить бесстрастное лицо, хотя она едва не содрогнулась при воспоминании о холодном дыхании Шенкта на своей щеке. Он тоже говорил о «Валинте и Балке».

– Я так понимаю, – проговорил Глокта, вытирая со щеки длинную слезу, вытекшую из-под затрепетавшего века, – что под «щедростью» вы подразумеваете новые ссуды под еще более грабительские проценты?

Сульфур добродушно пожал плечами: